Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Видел ли кто нибудь такую ветренницу! однако ж это славная, блистательная Кларисса… Как назвать ее? без сомнения, Гарлов; так, Гарлов, для общего нашего стыда.

Все твои рисунки и труды живописные вынесены, также и большой портрет твой во вкусе Вандека,[34] которой был в гостиной прежде твоей. Их заперли в твоем кабинете, которого дверь будет заколочена и запрещена, как будто бы он не составлял часть дома, и все это должно там пропасть от гнили, или может быть сожжено небесным огнем. Кто может сносить их вид? Припомни, с какою поспешностью, каким удовольствием показывали их всем, удивляясь работе прекрасных рук твоих; или превознося в портрете мнимую важность твоей осанки, которая теперь в грязи. И кто же, кто полагал в сей благосклонности свое счастье? те самые родители, которых нежность не воспрепятствовала тебе перелезть чрез садовые стены и безчинно уйти с мужчиною.

Брат мой поклялся отмстить твоему развратнику, понимается для чести фамилии, без всякого внимания к тебе; ибо он объявляет, что если тебя где встретит; то с тобою поступит, как с публичною девкою, и не сомневается, что бы ты не была в сем звании поздно или рано.

Дядя Гарлов отрекается от тебя вовсе.

Дядя Антонин также;

Равно, как и тетушка Гервей;

И я также отрекаюсь от тебя; подлая и недостойная тварь! злодейка своего семейства, добыча бесчестного обольстителя, которою неизбежимо будешь, когда еще не была его жертвою!

Книги твои не будут также тебе отданы, когда они не научили тебя, чем ты обязана своим родственникам, твоему полу и воспитанию; деньги твои и каменья, которых ты так мало стоишь, также не будут тебе возвращены. Все желают тебя увидеть в Лондоне просящую хлеба из милости.

если такая строгость тебе тягостна, приложи руку к сердцу, и спроси у самой себя, зачем ты ее заслужила?

Все честные люди, которых гордость твоя отвергала с презрением (исключая г. Сольмса, которому однако ж надо бы было радоваться, что тебя упустил.) торжествуют твоим бесчестным побегом, и узнают теперь, от чего происходили твои отказы.

Достойная твоя Нортон краснеет за тебя. Она смешивает свои слезы с слезами матушки, и обе упрекают себе, что учавствовали, одна в твоем рождении, другая в воспитании.

Одним словом, ты служить к поруганию всех твоих ближних, а более всех к стыду.

Арабелла Гарлов.

ПИСЬМО CXLII.

АННА ГОВЕ К КЛАРИССЕ ГАРЛОВ.

Во Вторник 25 Апреля.

Ободрись, моя любезная, не впадай в уныние; удали мой друг, все сии отчаянные мысли. Всемогущее существо милосердо и правосудно. Оно не подтверждает дерзких и безчеловечных проклятий. если бы Бог препоручил свое мщение злобе, зависти, бешенству человеческому, сии мрачные страсти торжествовали бы в самых гнуснейших сердцах; и праведные, порицаемы несправедливостью преступников, были бы несчастны в сей жизни и в будущей.

Сие проклятие показывает только, каким духом воспаленны твои родственники, и сколько скаредные их намерения превосходят природные чувствия. Оно единственно происходит от ярости и нестерпимой их досады, что виды их опрокинуты; виды которые бы должно было истребить в самом источнике, и тебе остается только сожалеть о их собственной дерзости, которая упадет на их головы. Бог всещедрый и всевидящий не может услышать наглых и высокоумных обетов, которые простираются до будущей жизни.

Как это бесчестно! скажут все, которые узнают о сем ядовитом изобилии, а особливо, когда извещены будут, что твоя фамилия, сама бывши причиною твоих несчастий, прибегает к таким ужасным чрезвычайностям.

Матушка весьма осуждает это мерзкое письмо. Она сожалеет о тебе, и из собственного побуждения желает, что бы я в сей раз писала к тебе, для твоего утешения. Она говорит, что было бы не достойно оставить столь благородное сердце, столь чувствительно тронутое своею погрешностью, что бы оно упало под бременем своих несчастий.

Я удивляюсь твоей тетке. Какие выражения! думает ли она установить два права и два порока? Будь уверена моя любезная, что она чувствует причиненное ею зло, и что все они отдают себе справедливость, как бы ни старались извиняться. Ты видишь, что они не намерены оправдовать объяснениями свое поведение и предприятия; а говорят только, что решились сдаться; но во все время ваших скучных сопротивлений; жестокая твоя тетка подала ли тебе хоть малейшую надежду, что они были расположены к послаблению? Я теперь припоминаю, также как и ты, ее темные предостерегания. За чем же ета темнота в таком случае, которой мог решить судьбу твою? для тетки, которая уверяет, что всегда тебя любила, и которая теперь так вольно к тебе пишет, что может послужить только к моему огорчению, трудно ли было объявить тебе за тайну запиской или одним словом, мнимую перемену их намерений?

Не говори мне, моя любезная, о подлогах, к которым они теперь прибегают. Я их почитаю за тайное признание в бесчестном их с тобою поступке. Я сохраню тайну твоей тетки, того не опасайся; и не захочу ни для чего в свете, что бы матушка о том узнала.