Доверено флоту

Партийные организации были надежной опорой командиров, а формы и методы их работы, проверенные за месяцы осады, подсказывала сама обстановка. Нередко, например, она не позволяла собраться вместе коммунистам даже одной роты: не могли отлучиться бойцы из дотов, из групп истребителей танков или из стрелковых ячеек, выдвинутых за передний край. Поэтому практиковались делегатские собрания, решения которых доводились до коммунистов на их боевых постах.

О том, как много могло зависеть буквально от горстки бойцов, напоминал подвиг политрука Фильченкова и четырех краснофлотцев, предотвративших ценой своих жизней прорыв фашистских танков в первые дни Севастопольской обороны. И Военный совет добивался, чтобы политорганы, политработники, парторганизации держали в поле зрения, охватывали своим влиянием даже самые малые звенья нашей оборонительной системы и каждого человека.

Похвалы заслуживает деятельность комсомольских организаций СОР, на деле являвшихся боевым помощником и резервом партийных организаций. Влияние комсомольцев на молодых воинов непрерывно возрастало. Я уже рассказывал о Иване Голубце, Сергее Раенко, Алексее Калюжном, Нине Ониловой, других воспитанниках Ленинского комсомола, чьи подвиги под Севастополем стали широко известны в стране. Юные патриоты становились разведчиками, снайперами, автоматчиками, минометчиками, пулеметчиками… Они совершенствовали боевое мастерство, учились действовать в бою смело и храбро. Политорганы и партийные организации воспитывали молодых воинов в духе советского патриотизма, боевых традиций армии и флота. Большое внимание обращалось на подбор комсомольских активистов (секретари, члены бюро), их инструктирование, на развитие инициативы в работе комсомольских организаций.

Весьма активно велась на севастопольских рубежах, тем более во время относительного затишья, и культпросветработа. При длительной стабильности фронта она сосредоточивалась прежде всего в агитземлянках, пользовавшихся большой популярностью. Их сооружали как можно ближе к передовым окопам, выбирая места, которые меньше простреливались противником, и как можно лучше маскируя. Были агитземлянки бревенчатые, были сложенные из дикого камня, потолок — в два-три наката плюс слой земли. Вмещали они по 30–40 человек. Бойцы смотрели тут кинофильмы — в течение дня проводилось несколько сеансов, слушали музыку, читали газеты и журналы или просто отдыхали в тепле и уюте, грелись горячим чаем. В агитземлянках бывали даже концерты столичных артистов — из фронтовой бригады Мосэстрады под руководством Ю. М. Юровецкого дважды приезжавшей в Севастополь.

Постоянно работали в полевых частях и на береговых батареях две агитмашины Дома флота. Но были участки, куда им не добраться и откуда не так-то просто попасть в самую передовую агитземлянку. В такие точки посылался с оказией «агитчемодан» с патефоном и пластинками, с набором книг и журналов, свежими газетами. Или получал задание пробраться, проползти туда лихой гармонист. Гармонь любили везде, а почти все гармонисты, по моим наблюдениям, оказывались отважными людьми, с которыми, как говорится, не пропадешь.

Мы очень ценили активное участие в политической работе большей части командного состава всех служебных категорий. А к кадровым комиссарам и политрукам постепенно прибавились десятки призванных из запаса опытных партийных работников. Они, как правило, быстро осваивались в воинской среде и уже мало чем отличались от армейских и флотских ветеранов. К ним в полной мере относилось то, что сказал потом о севастопольских комиссарах И. В. Рогов: «Они неразрывно, теснейшим образом были связаны с бойцами… Они не отсиживались в блиндажах и КП, а большую часть времени проводили в окопах… Они были в бою самыми стойкими, бесстрашными, презирающими смерть…»

Но политработников все-таки не хватало. Комиссары батальонов, политруки рот первыми, увлекая за собой бойцов, поднимались в контратаки и часто выбывали из строя убитыми или раненными. Тогда комиссара заменял один из политруков, а его обязанности переходили к авторитетному коммунисту из старшин и сержантов, которому без промедления присваивалось новое звание. Подбор людей, достойных выдвижения на политработу (а также и на командные должности), велся в частях постоянно, и этот внутренний резерв очень нас выручал, если не прибывало с Большой земли более подготовленное пополнение политсостава.

Опыт партийно-политической работы за полгода осады Севастополя и дальнейшие ее задачи обсуждались в апреле на собраниях партийного актива в частях, соединениях. Этому же было посвящено собрание партактива оборонительного района с докладом начальника политуправления флота дивизионного комиссара П. Т. Бондаренко. Проходило оно до драматических событий на Керченском полуострове. Севастопольцы еще не перестали рассчитывать на скорое снятие осады. Но мы ориентировали людей на то, что вполне возможен и новый вражеский штурм и надо быть готовыми его отражать.