Доверься мне (ЛП)

— Да. Чертово пекло.

С этими словами я оставляю его смотреть мне вслед и несу свои покупки в зал.

Я делаю шаги, а в ушах стучит кровь, когда я поднимаюсь по лестнице к Оливии в последнем ряду. На ее глазах слезы от смеха, когда она опускает для меня сиденье, чтобы я с занятыми руками смог сесть. Я кладу пакет с конфетами ей на колени, и она хихикает, заглядывая внутрь.

— Здесь очень много еды.

— Да, я ем, когда нервничаю. И вообще все время. И я помню, что на следующий день после нашего знакомства ты сказала, что любишь сладкое, а не соленое, поэтому я купил несколько шоколадок и конфет, но мы в кино, поэтому нам нужен и попкорн. Ты любишь попкорн? Я не знал, что ты захочешь выпить, поэтому я купил комбучу и чай со льдом, и можешь взять, что захочешь, или мы можем выпить их напополам, если ты хочешь попробовать каждое, и ты не боишься обменяться микробами или чем-то еще, но если ты не хочешь моих микробов, то это круто, и мы можем…

— Картер, — Оливия кладет руку на мое предплечье. Она мягкая и теплая, и я слышу только стук своего сердца. — Сделай вдох. Я люблю шоколад, конфеты и попкорн. Мне нравится и комбуча, и чай со льдом, так что я не против ни того, ни другого, но мы можем выпить их напополам, если захочешь, потому что я не против твоих микробов. Хорошо?

Я облизываю губы.

— Хорошо.

— Спасибо тебе за это. И спасибо за пиццу с двойным беконом вчера.

— Ты нашла самый вкусный кусочек с беконом?

Она улыбается, а я думаю, что мое сердце остановится.

— Нашла, но это было трудно, потому что там было так много бекона. Моя мечта сбылась.

— Я попросил их использовать настоящий, а не дрянные остатки.

— Это было невероятно вкусно.

— Хорошо, — я киваю. — Да. Хорошо.

Свет в кинотеатре приглушается, тихий гул переходит в тишину, от которой у меня мурашки по коже, когда Оливия опускается на свое место, а я вынужден снова притворяться, что не хочу взять ее лицо в свои руки и поцеловать.

Я из тех людей, которых захватывают мультфильмы от Диснея. Мы с сестрой проводили все выходные лежа на подушках на полу в гостиной, просматривая все диснеевские мультики из нашей обширной коллекции. Это одно из моих любимых воспоминаний. По вечерам родители устраивались на диване позади нас, и, если мы достаточно умоляли, они соглашались позволить нам лежать на полу, не спать и смотреть мультики. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз мы не засыпали до полуночи, но чаще всего мы просыпались каждый в своей постели.

И все же, сейчас я не могу сосредоточиться ни на одном моменте, происходящем между Анной, Эльзой, Кристоффом, Свеном или Олафом.

Когда до конца мультфильма остается полчаса, Оливия кладет лакомства на пол. Я следую ее примеру, и ставлю попкорн на пол.

Я не могу заставить свое колено перестать подпрыгивать, и мне так и хочется сделать что-нибудь со своими руками, а именно взять одну из ее рук. Вместо этого я стягиваю с головы кепку и запускаю пальцы в волосы, перебирая пряди.

Оливия протягивает руку, осторожно оттягивая мои волосы, и опускает мою руку к себе на колени, где она медленно переплетает свои пальцы с моими.

— Нормально? — спрашивает она шепотом.

Я смотрю вниз на наши руки. Ее рука такая крошечная, такая мягкая, такая чертовски теплая, и когда я поднимаю свой взгляд, она нежно мне улыбается. Бешеный ритм моего сердца замедляется до ровного галопа, и напряжение в моих плечах спадает.

— Нормально.

— Ты действительно думал, что Олаф умрет там, да?

— Он действительно умер, Олли. Эльза вернула его к жизни, слава богу. Я бы взбунтовался, — я чуть не перекрыл кровообращение в ее руке, сжимая ее так крепко, пока ждал, надеясь, что забавный снеговик снова появится.

— Представляешь, если бы мультики Диснея сейчас были такими же жестокими, как тогда, когда мы росли?

Я вздрагиваю, сжимая ее руку, пока мы идем по фойе кинотеатра.

— Тогда было так много травм.

— Но это сформировало нас. Я бы не стала тем, кем стала, если бы Шрам не сбросил Муфасу со скалы, понимаешь?

— Я никогда не смогу спокойно воспринимать сцену, где Симба пытается его разбудить, — отвечаю я, когда мы выходим в холодную ночь.

Оливия отпускает мою руку, натягивает шапку на голову и достает из кармана пальто свои щенячьи рукавицы.

— Спасибо, Картер. Мне было очень весело.

— Мне тоже. Я рад, что ты пришла, — я переминаюсь с ноги на ногу, улыбаясь ей, а она улыбается мне. Я не хочу прощаться.

Она кивает в сторону улицы.

— Я пойду выпью чаю в кафе вниз по дороге.

— О. Какое совпадение. Я тоже собирался пойти туда и выпить чаю. Думаю, мы можем прогуляться вместе. Может быть, присядем за один столик.

— Ты пьешь чай?

— Никогда.

Оливия захлопывает глаза и смеется, а я обхватываю ее руку в перчатке, когда мы начинаем идти по улице. Крупные снежинки падают с неба, цепляясь за ее ресницы, кончики волос, и она становится похожа на снежного ангела.

— Думаю, ты привыкла к такой зиме, да?