Довести Хабиба

В памяти всплыли вчерашние Иркины рассуждения про размеры ключиков, и я невольно покраснела еще гуще. Глаза предательски соскользнули к крепким мужским бедрам и застыли на широкой полоске черных волос, убегающей под кромку пояса джинсов. Ну, у кого ключик, а у кого и целый лом…На все случаи жизни…Мда…

– Перевал закрыли, – насмешливый мужской голос ворвался в мои пространные рассуждения о размерах и инструментах, заставляя встретиться взглядом с его обладателем.

– Это не объясняет, почему ты ИМЕННО здесь, Хабиб, – резонно заметила я, не выдерживая его прямого, какого-то слишком понятливого взора и отворачиваясь.

Пульс зачастил, разгоняя неуместный адреналин по венам. Первый жар от неожиданности и смущения схлынул, оставляя в теле нервную суету.

Так, зачем я вообще спустилась?

Готовить завтрак…Отлично, вот и приступим. Заодно будет повод не пялиться на Сатоева. Прошла у кухонному островку. Открыла холодильник, ощущая тяжелый, сверлящий спину между лопаток взгляд, достала лоток с яйцами, молоко… В голове ослепляющей вспышкой промелькнула одна из вчерашних сцен в машине, когда перед глазами за лобовым стеклом прыгали размытые от выступивших слез огни гирлянд и фонарей, из горла вырывались сиплые стоны, а сама я прыгала…

– Кофе будешь? – поинтересовалась ломким голосом, не позволяя себе додумать.

– Только свари, – кивнул Сатоев, усаживаясь за барную стойку.

Я выгнула бровь, бросив на него ехидный взгляд. Смотрите-ка, какие мы привередливые. За что была награждена нахальной полуулыбкой. И очередным фантомным совсем не скромным, навязчивым воспоминанием. Так… Отвернулась в поисках миски, чтобы сделать омлет.

– Дорогу перекрыли сразу за курортом, – его спокойный голос почти без акцента вибрировал в тишине раннего утра, отражаясь едва ощутимой дрожью у меня в груди.

Двигаться не скованно и без лишней суеты получалось с большим трудом, так как я слишком отчетливо ощущала, как Хабиб за мной внимательно наблюдает. Первым делом нашла турку и поставила закипать.

– Пришлось вернуться, – продолжил Сатоев, поставив локти на столешницу, сложил ладони в замок и уперся в них подбородком, – Поискал где свободно, потыкался, поспрашивал. Вообще ничего нет, Новый год же. В бане у местного одного тут предложили и в подсобке в магазине. Всё!

Криво усмехнулся, когда я все-таки подняла на него глаза.

– Так, а в машине не переночевать? – ровно поинтересовалась.

Боже, да, даже стало немного стыдно за себя. Я обычно гостеприимная, правда…Но именно этот мужлан- мое ходячее грехопадение! И должен был свалить в закат. Вчера. Навсегда! А не требовать сварить ему кофе, нагло ухмыляясь и топя в масляном, двусмысленном взгляде…

– Ну, если бИ только одну ночь – можно и в машине, – резче и уже с легким акцентом ответил Сатоев, явно начиная злиться на мой кислый вид, – Но, когда откроют теперь – хрен его знает. Пониже до сих пор метет. КАроче…

Он начал говорить громче, чтобы перебить звук венчика, которым я взбивала омлет.

– …Когда в магазине был, там твоего Юру встретил. Он и предложил к вам. Но чИто-то ты не рада, а, Мадинка? ЧИто не так?

Неудобный вопрос, заданный в упор, чуть не заставил меня выронить венчик из дрогнувших пальцев.

Что не так- что не так?

Да я сама себе четко ответить не могла "что не так", не то что вслух сформулировать. Опустила рассеянный взгляд на яичную смесь в миске, хмурясь. Так, нас двенадцать человек…Это в духовке что ли печь омлет этот чертов? Одной сковородки точно не хватит. Может, лучше рулетики сделать? Я там сыр видела…И зелень…

– Мадин! – рявкнул нетерпеливо Хабиб, перегибаясь ко мне через столешницу и прожигая своими угольными глазами, -В уши чИто ли долбишься?

– Чего? – тут же отмерла я. Грубиян!

Сатоев довольно ухмыльнулся. Видимо, на это было и рассчитано. Закатила глаза, издавая издевательское пф-ф-ф. Смотрите, какой стратег…

Зато от вспыхнувшего возмущения в голове родился четкий ответ. И даже самой стало как-то сразу легче.

– Вот это и не так, Хабиб, – я оторвала наконец взгляд от миски и посмотрела ему прямо в глаза, – Ты ведешь себя так, как будто между нами нет никакой дистанции, а она есть.

Сатоев выгнул бровь в немом вопросе, перестав улыбаться.

– Ты, видимо, считаешь, что то, что было в машине…Это…– здесь мой голос предательски дрогнул, а лицо зачесалось, готовясь покраснеть, но я усилием воли вернула себя в прежнее состояние. Лишь в ушах глухо зашумело от учащающегося сердцебиения, – без проблем повторится по одному щелчку твоих пальцев. Но это…

– ТИ про секс как про Волан –де -Морта, – с издевкой встрял Сатоев, крутанув чайную ложечку в руках, – ЭТО. ПИрямо то, чИто нельзя называть…

– Не перебивай, – шикнула я, слегка психанув. Весь настрой сбил!

Так, о чем я? Направилась к холодильнику за сыром и зеленью, пока вновь собирала мысли в кучу.

– Как не называй, а ЭТО, – я специально выделила голосом это несчастное "ЭТО", дразня Хабиба и показывая, что плевать мне на его подколы, – было случайностью, вызванной стечением обстоятельств. И…

Тут Сатоев откровенно, в голос заржал. Но меня уже было не так просто свернуть с пути истинного.