Довмонт: Неистовый князь. Князь-меч. Князь-щит

– Тогда подскажите – где поблизости можно купить вина… или хотя бы браги?

– А в корчме у Яна! – хором воскликнули собутыльники.

– Так я сейчас скажу своим людям…

– Не надо никого посылать, господин Луи! – юный датский рыцарь покачал перевязанной головою. – Просто дайте денег отцу каштеляну. Он все устроит уже к обеду! Я договорюсь…

А не такой уж он и дурень! Просто лицо глупое…

– Хорошо, Карстен! Договаривайтесь… А когда тут обедают?

– Как и везде – ближе к вечеру.

Кроме трех орденских рыцарей, гостя с оруженосцем и священника, отца Арнольда, на обеде присутствовали еще двое: улыбчивый, с лучистыми глазами, толстяк, вовсе не похожий на скупердяя – каштелян, брат Готлиб, и уважаемый всеми сержант – брат Генрих Миллер.

К тому времени уже зажарили целого кабана, привезли вино, да еще и медовуху, и пиво! Было, с чем разгуляться, и собравшиеся весело предались кутежу. Все, кроме отца Арнольда – тому не позволяло здоровье и убеждения. Впрочем, винопитию он не препятствовал, хотя и обязан был, согласно орденскому Уставу. Просто посидел немного с самым кислым видом, а потом под шумок ушел.

– А теперь выпьем за нашего уважаемого гостя!

– Слава! Слава!

– Сердечно благодарю вас, мои господа!

– Друзья, друзья! А не покидать ли нам кости?

Улучив момент, Довмонт ткнул локтем «друга Альбера»:

– Ты, кажется, девицу обещал…

– Ах, да! – пошатываясь, рыцарь поднялся на ноги и громко хлопнул в ладоши. – Господа! А не позвать ли нам дев? Немного скрасить компанию…

– Ну, конечно же! – оживился отец каштелян. – Вот, только боюсь, отец Арнольд…

– Ничего, договоримся! – заверил де Шализ.

– Ну, с богом тогда… – фон Цвеллер махнул рукой и ласково улыбнулся гостю. – Ваш бросок, герр де Фунэст!

Казалось, пленники сидели в подвале уже так долго, что забыли, как выглядит солнце, хотя с момента налета рыцарей на вотчину боярина Собакина не так-то и много времени прошло. Уж точного – поменьше месяца! Однако плен – плен и есть. Условия – хуже некуда. Гнилая солома, вонь – отхожее место в углу. Девчонки поначалу стеснялись… на виду и парей, хоть те и малы еще… Однако потом привыкли – да и куда было деваться-то? Хорошо, хоть иногда выводили… Хотя тут еще как сказать – хорошо ли? Когда насилие супротив воли… чего ж тут хорошего?

Не так давно к пленникам прибавилась еще одна девица – землячка! – Тошка. Правда, много она не рассказывала, сказал, что не ее секрет… Однако призналась, что ее дружок как раз где-то в этих местах…

– Так что освободят нас уже скоро!

– Да как же?

– Не знаю пока… Однако и мы должны… Как выведут кого на работы… или по иной какой надобности – примечайте все! Где стража стоит, много ли, оружье какое, доспехи? Еще – стены, башни, ворота… Все сгодится!

Пленница – златовласая красавица Лелька – с уважением покачала головой:

– Умная ты, Тош! Парни, вы ее слушайте. Так, говоришь, дружок твой где-то рядом?

Несмотря на все злоключения, Лелька ныне повеселела – Тошка рассказала про Онисима, брата. Надо же – жив, оказывается, жив! Теперь и плен не так страшен показался. Тем более – надежда появилась…

– Да, рядом! И обязательно поможет. Но и мы сами должны…

– Я как-то слышала шум, – вдруг вспомнила Лелька. – Ну, как ночью меня привели… Там, в соседнем подвале – девки… те еще курвищи, но веселые и, кажется, не злые… А вот между – какая-то дверь! Прямо в полу!

– В полу? – насторожилась Тошка.

– Там еще камнями обложено… Я вот и слышала, как засовец скрежетнул… да что-то звякнуло… может, ключи?

– Если ключи – нам не выбраться.

– И куда, интересно, эта дверца ведет?

За дверью вдруг послышались шаги, кто-то отодвинул засов… Кнехты! Здоровенные молодые парняги!

– Ну, снова за мной… – тяжко вздохнула Лелька.

Однако ошиблась. Палец кнехта уткнулся в Тошку:

– Ты!

Девчонку грубо подняли, повели… втолкнули в какую-то келью… Там, нехорошо улыбаясь, уже дожидался отец Арнольд. С бичом из бычьей кожи… Нет, отец Арнольд вовсе не был насильником-прелюбодеем, он просто был садистом! Оттачивал умение на беззащитной пленнице. И получал удовольствие… еще какое! Сам себя удерживал – лишь бы не войти в раж, не убить, не захлестать до смерти…

Да, даже если и убьет? Подумаешь. О ком тут жалеть?

Кнехты сорвали с девчонки одежду, привязали к широкой скамье, вышли…

Отец Арнольд поплевал на руки и взмахнул бичом:

– Значит, говоришь, просто заблудилась?

Свист воздуха… Удар… Плач…

Слуги, посланные каштеляном за вином в ближайшую корчму, явились вовремя. Привезли и вино, и медовуху… тут еще и дев привели – веселье закрутилось на всю катушку! Одна из девиц, как оказалось, умела играть на лютне, вторая же неплохо пела, так что пирующие принялись разом прихлопывать в ладоши, а потом и вообще пустились в пляс! Все, кроме фон Цвеллера – тот деловито тряс стаканчик с костяшками…

– Ап!

Выпало неплохо – «шесть» и «четыре».

– А? Что вы на это скажете, славный де Фунэст?

Гость тоже метнул – «три» и «два». Не повезло, бывает. Пришлось выкладывать серебришко – три полновесных «тяжелых» пфеннига, такова была ставка.