Дождь в полынной пустоши. Книга 2 (СИ)

Выбеленную ткань Колин выбросил в ближайшей подворотне, не таскаться. Краски и кисти убрал в распухший эскарсель. Немного подумав, повернул и быстро прошел пару кварталов, к ювелиру.

На предложение продать редкий и специфический инструмент, тончайшие сверла, густые брови старого огранщика вздернулись в недоумении. Однако слов и вопросов не последовало. Умение промолчать вознаграждено Колином лишним ноблем.

После ювелира, извилистая тропа унгрийских замыслов, привела в монастырскую лавку. Щедро оплатив дорогие сальные свечи, Колин наказал братии ставить их перед ликом Святой Афры.

- Грешник я, - неподдельно сокрушался он под строгим взором бонифратра*.

Попав в шинок, унгриец согрелся и слегка перекусил, послушал музыкантов, уговорился с хозяином на аренду лошади. Вороная кобыла выглядела вызывающе эффектно. Сердито фыркала, дергала повод и примерялась укусить. Дурным норовом сбивалась с шага и вскидывалась в свечку. Так бы и баловалась, но получив от унгрийца крепкий удар между ушей, присмирела и вошла в чувства. К Большой Лодке Колин подъезжал на вполне объезженной коняге.

Шустрый малец, заработал штивер выполнить просьбу, вызвать нужного человека.

- Это которая задавака? — ухмыльнулся пацан. Уж он-то знает, для чего мужикам потребны непотребные девки. Не маленький.

- Которая, - согласился унгриец.

- Смотри, лицо расцарапает, - предупредил посыльный и умчался отрабатывать полученную монету.

Задний двор, место не особо привлекательное, но достаточно темное и укромное, подпирать стену дровяника, и долго оставаться не замеченным.

Женщина признала унгрийца сразу. Не испугалась. Или не подала виду. Скрывать страх, не показывать его, учишься быстро. Жизнь заставит. Сколько всего заставит выучить жизнь, не оказаться беззащитной жертвенной овечкой, не перечесть и за час.

- Мы недавно встречались, - объявила Саман показать, что помнит унгрийца.

- Почему не повторить?

- Место неудачное выбрал.

От свинарника остро тянуло нечистотами и прелым. В бочке отмокали кишки убоины, делать колбасу. За ненадобностью выброшенная под забор невыделанная шкура крепко стухла. Отхожее место нюх не беспокоило… Не беспокоило бы, доходи до него страстотерпцы, как и положено.

- Поправимо.

- Остается выяснить для чего?

- Удовлетворить любопытство, - пауза, а как без нее, - другие Китти, Молли, Натти и даже Форточка — а ты Саман.

Женщина плотней подобрала концы платка, не пускать холод, она вовсе не рассчитывала задерживаться надолго. А подняться к ней и минуты не понадобится.

- Прошу, - пригласил ночной гость.

Жизнь что набитая колея, в ней мало что меняется или может измениться, или позволишь произойти изменениям. Кому-то они страшны, кому-то не нужны вовсе, кто-то менжуется сделать первый шаг и ждет что за него его сделает другой.

- В конюшню идти? - с насмешкой произнесла она.

- Зачем же идти, - Колин подхватил женщину на руки. — И почему в конюшню?

- Не уронишь?

Ношу легко подбросили.

- Ой! — обхватила она шею ухажера. Юноше хотелось игр. Ей нужны деньги. Почему не договориться?

Он обманул её, вынес за ограду и усадил на лошадь.

- Не против похищения?

- Можно закричу? — шутила и боялась она. - Или запущу в окно камень, предупредить.

- Есть такая мечта?

- Поджечь позволишь?

- Кидай камень, - пошел Колин на компромисс с похищенной.

- А кричать?

- С этим потом, - унгриец набросил край плаща, согреть женщину.

Саман знала достаточно историй, когда таких как она вылавливали из канала. Не угодили клиенту, или запросили лишнего за свое терпение. Были такие, вовсе пропадали бесследно. О судьбе последних не хотелось думать. Слишком безнадежно. И что остается? Припрятанный под юбкой нож. На что еще надеяться в этой жизни?

Но противиться похищению она не думала. Не потому ли что сама хотела однажды уехать. Или быть увезенной. Все равно кем и куда. Никто ведь не запрещает желать невозможного.

- Плавать я умею, - посмеивалась женщина, прижимаясь к унгрийцу. Теплей и слышно сердце.

- Приличных эсм не водят в бани.

Ей смешно. Приличных? Это о ком? Ах да, бл…ди тоже бывают приличными. Превосходная степень над обыкновенными.

- А куда водят?

- Где уютно, укромно и можно довериться друг другу в сокровенном.

Прозвучало подозрительно красиво.

Сам-то этого хочешь, довериться? А говоришь, - распознала женщина обман, но говорила о другом.

- Только не в любви, - попросила она.

- А что в том запретного?

- Долго её ждать.

- Но ведь ждут.

- Ждут, - согласна Саман. - Я чувствую. Прямо сейчас.

- Это лука седла!

- А я-то бог весть что подумала, - не унимается её веселье.

- И о чем подумала?

- О многом.

- А точнее? - выдох за ушко.

- Для чего забираться так далеко?

Для чего? Удивлять и обманывать, - проверенная рецептура соблазнения. Но ингредиенты строго индивидуальны. Смешиваются и подаются по обстоятельствам. С пропорциями унгриец еще не определился.

- Узнать о чем женщина по имени Саман действительно мечтает. Чего хочет. И насколько в силах старого волшебника ей помочь? - без смущения плел Колин.

- Скорее юного мошенника.

- Откуда такая предвзятость к молодости?