Дождь в полынной пустоши

— Мы оба из Унгрии. Для нас это много значит.

Признание любви к ехидне из уст унгрийца выглядело бы гораздо правдоподобней. Или объяви он себя святой Лючией*. Тоже самое.

Издеваешься?

Издеваешься?!

Издеваешься!!!!

Реакция всех троих. Отповедь окончательно зарвавшемуся лицемеру.

— Некоторое время назад землячество вас нисколько не вдохновляло, — взялась говорить гранда. Высокий статус это не преимущество. Тягло, со всеми вытекающими последствиями.

— Некоторое время назад эсм, я счастливо жил в Мюнце…

Недоверчивый взгляд канцлера впился в Колина. Услышим доказательства и подробности пасторального жития?

— …где знаком каждой уличной шавке. Меня привечали во всяком доме, во всякое время. Ночь-полночь, день-полдень. Поили-кормили в шинках под поручительство собственным именем и не напрягали ни с закладом, ни с долгом. А девицы почитали за честь добиваться моего внимания. В Карлайре я лишился всего, что мне близко…

— Особенно внимания девиц, — комментарий достоин фрей, но прозвучал от Сатеник.

— Не особенно. Но, то же, знаете ли, не хватает.

Любимый приемчик камер-юнгфер. Как сообразите, так и понимайте. Нехватка внимания или дефицит девиц?

— Эсм Янамари оказалась в том же положении, что и я. Быть унгрийцами, спасительная возможность не отчаяться в одиночестве. Просто чудо, нам нашли угол под этой крышей. О куске хлеба и не говорю.

— Для бедных провинциалов вы неплохо устроились, — усмехнулся канцлер жалобе новика. А вспомнив отданные Поллаку шестьдесят четыре нобля, готов и аргументировать свои слова.

— Как смогли, — ответил Колин, потому как ответить полагалось. Ну, или не полагалось молчать.

— Но достигнутое вы легко потеряете, сведя поединок не в свою пользу, — Латгард постарался донести до новика аксиому о бренности сущего.

Подобный исход Сатеник не устраивал совершенно. Её не устраивал любой исход, где Габор останется в статусе единственного претендента проводить ночи под одним с ней одеялом, на законных основаниях. Свое будущее она желала связать с тем, чей герб выше, кровь чище, а корона полновесна. Минимум ей нужна ровня! И дальше, как можно дальше от Карлайра.

Унгриец изменил бы себе, не попробовав выжать из встречи больше, чем предлагали. Раз уж угодил на праздник вопросов-ответов, надо пользоваться. Речь не о гранде. Владетельница Серебряного дворца для него открытая книга. Возможно, в ней имеются и другие, не менее захватывающие главы, посвященные более достойным желаниям, но сейчас страницы посвящены кончине белобрысого. С канцлером и того проще. Латгарду мало своих секретов, подавай ему чужие. Так что из триумвирата Колина больше привлекала фрей.

«Как её угораздило? Обычно исповедовать назначают умудренных жизнью седоголовых старцев. Врачевать душевные раны и наставлять, но никак не расковыривать болячки и распинать за них. Похлопотали? За оставшееся серебро Крайда, король наследницу Ноксов в бейлифы засунет? Или тут играют с Холгером, а то и сам Холгер? Приметил партию своему бастарду и того гляди уломает Моффета, легализовать права, прижитому вне брака дитю. Кому-то достанется Сати, кому-то сойдет и Арлем.»

— Положусь на милость небес, — стандартно ответил Колин канцлеру и остальным.

— Отмените поединок, — тут же потребовала фрей от унгрийца, тоном далеким от дружелюбия.

Гранда невольно вздрогнула, словно услышала непристойное предложение обращенное непосредственно к ней. Новик остался невозмутим. Его не наигранное спокойствие добавило Сатеник тревог.

«Вполне ожидаемо,» — не удивился Колин топорной настырности Арлем.

— Вам простительно не знать. При отсутствии взаимной договоренности сторон… А мы не договорились, поединок может отменить только король и только для лица, в чьих услугах неотложно нуждается. Эсм…, — очередной вежливый поклон, предназначенный исключительно гранде и только ей. — Очень огорчительно, что вы не король, а я не тот человек, чья помощь вам жизненно необходима. Но поверьте, я искренне верю, подобные обстоятельства взаимно преодолимы.

Упомянутые ранее всуе Небеса сегодня откровенно потворствовали унгрийцу. У Сатеник полное понимание услышанного. И у канцлера. На его глазах, ни с чего, наметился союз. Еще не распределены риски, не назначены обязанности, но первые шаги… шажочки к сближению обозначены. И кем? Поллаком! Из двоих, стороной в создаваемом союзе менее всего заинтересованной. Поскольку толку с гранды, что с охромевшей пристяжной в упряжке. Тянуть в полную силу не сможет, а помешает непременно. Но желание изъявлено и не отвергнуто!