Дожди направляет ветер (СИ)

Первый раз Рейн проснулся среди черного холода и боли, дернулся, понял, что не может даже пошевелиться, и запоздало сообразил, что духи-Иктоми ему приснились, как и теплые руки ба.

«Бля… руки связаны… твою мать, я думал, все закончилось…Сэм… значит, он жив…»

- Пульс участился, папа, – раздался рядом смутно знакомый голос. – Он приходит в себя.

- Добавь в капельницу снотворное, – отозвался второй, более низкий и абсолютно лишенный эмоций голос, словно машина разговаривала. – Не стоит ему сейчас просыпаться, пока я не закончил.

Рейн хотел спросить, что еще они не закончили, что еще от него надо и кто они, но снова провалился в какое-то черное болото. Холодное, но утопившее в себе не только его, но и боль вперемешку с воспоминаниями.

Второе пробуждение было уже лучше.

Было столько же боли, но было как-то теплее, и рядом играла тихая музыка, которой кто-то подпевал.

Рейн с трудом приоткрыл глаза и понял, что над ним светящийся потолок, и он по-прежнему не может двинуться.

– Привет, – сказал кто-то, и по лбу проползла шелковистая холодная ткань.

«Это еще зачем?»

Рейн нахмурился и скосил глаза на голос.

- Твою мать… – ему стало плохо.

На него во все глаза таращилась та самая дуреха, которую он спас от Трэвиса и за которую заплатил очень дорого.

«Сам мудак, мог бы не спасать. Ее бы трахнули, а не тебя…»

- Я рада, что ты жив, – девчонка снова погладила его платочком по лбу. – Спасибо, что спас меня.

Рейн дернул головой, отстраняясь от ее руки, и приподнялся, насколько это было возможно.

Оказалось, что он лежит на операционном столе, укрытый легкой простыней, а руки и ноги пристегнуты мягкими фиксаторами.

- Папа говорит, что ты мечешься во сне и можешь себе навредить, – девчонка проследила взгляд Рейна и погладила его по руке. – Тебе снятся кошмары?

«Че я ей собачка, что ли? Гладить некого?»

Рейн дернул рукой.

- Нет, розовые единороги и котики. Ты-то тут откуда взялась, и где я?

Девчонка мягко засмеялась.

- А, прости. Не сказала. Ты у меня дома. Я в прошлый раз не представилась – меня зовут Эдит.

- Счастлив до усрачки, – Рейн лег обратно и сердито отдернул голову от ее руки. – Расстегни все это, мне домой надо.

Девчонка недовольно сморщилась и опять принялась гладить его по голове, разбирая спутанные волосы.

- Не волнуйся так, тебе это вредно.

– Отцепись, – Рейн мотнул головой, бессильно сжав кулаки. – Что ты примоталась? Делать нечего?

Девчонка обиженно надула губки, но потом неожиданно снова улыбнулась ему и томно, как в кино, дернула бровями.

- Я просто хочу быть благодарной за то, что ты спас меня такой дорогой ценой. Это было так самоотверженно, я понимаю твои чувства, но рисковать так не стоило. Я не уверена, что между нами что-то возможно, из благодарности не всегда вырастает любовь.

Рейн замер, переваривая услышанное, потом нахмурился, рассматривая ее уже внимательнее. То, как она убирала за ухо рыжие локоны, как улыбалась и прижимала голову к плечу, как прикусывала кончик ногтя.

«Кино, что ли, насмотрелась? Тоже мне Ровена доморощенная».

Он не выдержал и засмеялся, жмурясь от боли.

Живот прошила тысяча иголок, но успокоиться это не помогло.

- Че? Ты это серьезно?

====== Дождь превратился в изморозь ======

- Ладно, шутка зашла, я все понял, – Рейн скривился от боли, но перестать улыбаться не смог. – А теперь, блааародная леди-принцесса, снизойдите расстегнуть вот это дерьмо, простите, эти неподъемные оковы, кои лишь Вам под силу с меня убогого снять и даровать вашему покорному слуге и жалкому рабу свободу.

Эдит непонимающе хлопнула глазами на эту тираду и отрицательно качнула головой.

«Ему, наверное, и в самом деле плохо, – подумала она. – Настроение так скачет… то смеется, а теперь вон какой-то бред несет. Может, его по голове сильно ударили – вон какая рана на виске… или папины препараты так действуют. Вдруг у него галлюцинации?»

- Что? – на всякий случай переспросила она.

- Ремни эти расстегни, сказал, – в голосе Рейна просквозило уже отчетливое раздражение. – Я же ясно сказал, мне домой надо. Ба, небось, с ума сошла уже, по соседям меня разыскивая. Только бы в город не пошла… у нее ж нога болит очень…

Эдит подсела поближе и попробовала успокоить дергавшегося Рейна.

– Тебе нельзя вставать – навредишь себе. Хочешь, я письмо напишу этой твоей… это твоя девушка?

Рейн скривился и бессильно дернул рукой, пытаясь освободиться от фиксатора – широкая мягкая кожа казалась ему не очень прочной.

- Ба моя, ну че ты дуру включила-то? Дай телефон тогда, если это твой дом, я хоть позвоню ей…

- Сейчас, – Эдит кивнула и достала мобильник.

Сунула его Рейну в руку, озадаченно почесала затылок и расстегнула фиксатор на его запястье.

- На, звони. Только пообещай мне…

Рейн на долю секунды замер, окинув ее странным потемневшим взглядом, а потом схватил за шею и сжал пальцы.

- Второй расстегивай. Живо.

Эдит пискнула, собираясь закричать, но пальцы на горле мгновенно сдавили шею еще сильнее, предупреждая о том, что этого делать не стоит.

- Живо, курица.

Раф проснулся от того, что дернулся Лео.

- Что? – рука сама собой прижала брата к кровати, хотя мозг еще не начал соображать.