Драгун, на Кавказ!

– Зарядка фузеи есть дело очень важное! – прохаживаясь вдоль растянутого шереножного строя, поучал рекрутов фельдфебель Онисимов. – Кажное действие солдата должно быть сильно выверено, и сидеть оно обязано не только лишь в вашей башке, но и в самих даже руках. Ибо думать в бою, как надобно правильно зарядить ружьё, вам уже некогда будет, потому как впереди враг наступает, пули вокруг свистят, картечь воет, а ещё и господин капитан команды кричит. Тут уж не до раздумий – делать надо, а всякое действие прежде отработано должно быть, дабы не мешкать. Раньше, ещё при ампираторе, царе батюшке Петре Первом, для зарядки фузеи подавалось более двух дюжин команд, и хорошо, ежели пехотинец успевал хоть один раз за минуту выстрелить, а чаще всего он и того реже пулял. Теперь-то с этим попроще стало, но всё равно строгие правила в зарядке тоже имеются. Глядите на меня внимательно и так же потом сами повторять будете. У кого в замке курка нет или даже и самого замка в казённой части не имеется, не беда. Руку и так, без этого набить можно, потом уже на боевом оружии в полку сами этот навык доработаете. Итак, в самом начале заряжания солдат ставит курок фузеи на предохранительный взвод, – и фельдфебель щёлкнул курком своего ружья, демонстрируя это действие всем рекрутам. – Далее он открывает полку замка. Вам по приходу в полк выдадут каждому кожаную патронную суму, а здесь вы пока держать патрон в кармане мундира будете. Я же его перед вами достаю, как и положено, – и он, раскрыв перекинутую через плечо широкой перевязью кожаную сумку, достал из неё бумажный цилиндрик. – Солдат зубами скусывает его кончик и насыпает малую часть пороха на полку, после чего закрывает её крышкой. Потом ружьё перехватывает в левую руку и, держа его за ствол, опускает прикладом вниз. Далее засыпает в дуло весь оставшийся в патроне порох, а потом всовывает в него и саму пулю. Она у него в патронной бумаге, так что отдельных пыжей здесь более не нужно. Два раза стукнул прикладом о землю, чтобы пороховой заряд уплотнился, и затем вынутым из ложа шомполом загоняет пулю до самого порохового заряда. Шомпол убирает на место в ложу и переводит ружьё в боевое положение. Потом отщёлкивает курок с предохранительного взвода и переводит его на боевой. Целится.

Фельдфебель поднял ружьё поверх голов рекрутов.

– И нажимает пальцем на спусковой крючок.

Бам! – оглушительно грохнул выстрел, и сверкнуло пламя. Раздались панические крики. Строй заколыхался, несколько человек от неожиданности присели, а двое даже выбежали из него прочь.

– Стоять! Стоять, я сказал! – проревел фельдфебель. – По десять палок каждому! – прокричал он, багровея лицом. – Унтер-офицерам привести в исполнение приказ о наказании немедленно! Солдат не имеет право покидать строя без разрешения своего старшего начальника! Даже под страхом смерти он должен оставаться на месте, быть невозмутимым и храбрым. Он просто обязан продолжать вести бой! Помните, бестолочи, зачастую один трус есть причина гибели ста душ!

Двух рекрутов пороли перед строем по обнажённым спинам дюжие унтера, а фельдфебель при этом ещё и приговаривал:

– Не бойся, не беги, не суетись! Не бойся, не беги!..

– Итак, ведём далее занятия по отработке навыков заряжания пехотного ружья! – продолжил он занятия после экзекуции. – Повторяем пошагово все за мной: курок ружья ставим на предохранительный взвод! Раз! Полку замка открыть! Два!..

Всю неделю днём рекруты старшей учебной роты только и занимались тем, что отрабатывали зарядку ружей с учебными патронами, а когда они у них заканчивались, то и без патронов, показывая руками все положенные движения. Вечером, на полигонном поле, на кострах плавили свинец, отливали пули в пулилейках и крутили патроны на расстеленных парусиновых пологах. Каждый день фельдфебель стрелял над головами, люди свыклись с грохотом и запахом сгоревшего пороха. Редко уже кто при этом вздрагивал и просыпал порох мимо замковой полки или ружейного дула. Воистину человек ко всему привыкает. А фельдфебель всё продолжал поучать: