Драгун, на Кавказ!

– Да угомонись ты уже, – сказал со вздохом Силович, – живы все, вот и ладно. Вон и Тимоха наш с прибытком, – кивнул он на чистящего трофейный пистоль парня. – Если пленный хороший, то даже и взводному с эскадронным командиром от господина подполковника благодарности хватит, да и нам с того, глядишь, какое послабление вдруг будет. А если худой, так и ладно, всё равно ведь скоро на штурм идти. Вишь, как оно получается, не поклонился Джавад-хан нашему князю, воевать с нами хочет. Похоже, завтра мы на Гянджу двинем, везде у костров об этом говорят. А штурм, даа. Штурм, он всё собой заслонит. Спаси господи нас всех! – и истово перекрестился.

Тимоха ещё раз проверил затравочное отверстие замка, кремень и работу всего ударного механизма на холостую. Сухо щёлкнул курок, выбивая сноп искр об огниво. Всё было в порядке, теперь пистоль можно было заряжать. Он ещё раз покатал на ладони те пять пуль, что подобрал возле разворошённого вьюка на дороге. Все они были гладкие, безо всяких заусенец. Оставалось только лишь отмерить порцию пороха к четырём и накрутить с ними патроны, а вот одну можно было уже и загонять вместе с зарядом в ствол.

Глава 9. Бой в предместьях

Утром первого декабря лагерь русских войск напоминал разворошённый муравейник. Разбирались шатры, утаптывались горевшие ночью костры, всюду сновали солдаты, переносящие имущество в обозные повозки. Слышались крики команд, ржание лошадей, перебранка и скрип колёс орудийных лафетов. Полки, эскадроны, батальоны и роты готовились выступать на штурм Гянджи.

– Наше место по порядковому эскадронному счёту в общей полковой колонне, – объяснял стоящим подле него офицерам капитан Огнев. – Коли мы второй эскадрон, стало быть, и идти нам вслед за Самохваловским Ильёй Петровичем. Проверьте со своими унтер-офицерами ещё раз лошадей, оружие и боевой припас у всех драгунов, убедитесь лично в том, чтобы у каждого при себе был двойной комплект патронов, один в лядунках, а другой во вьюках на лошади. Ну а третий повезут наши интендантские на фурьерских повозках. Сами ведь знаете, если жаркая баталия случится, то все те патроны, что при себе есть, мы очень быстро расстреляем, а вот новые крутить уже некогда будет.

– Полк, седлай коней! – донеслась команда подполковника. – В походную колонну, по четыре! Дирекция на дорогу! Марш!

Донеслись звуки сигнала штаб-трубачей, и Нарвский драгунский начал движение вслед за казаками и союзниками татарами.

Тимофей ехал шагом на Чайке мимо того места, где только два дня назад его взвод в составе сборного полуэскадрона отражал атаку гянджинской конницы. Здесь, в долине за рекой лежали когда-то десятки трупов людей и коней, а вот тут на этом крутом склоне он чуть было не словил пулю от молодого татарина. Рука нащупала рукоять засунутого за пояс пистоля. «Хорошее оружие, неудобно только вот так его носить, надо будет что-нибудь эдакое приспособить для переноски, – думал молодой драгун. – Может быть, какую-нибудь наплечную или поясную кобуру? В строю-то, конечно, такое ему не позволят, тут всё единообразно, как у всех, должно быть. Если где и держать пистолеты по уставу, то только лишь в седельных ольстредях полагается. Но перед боем вряд ли кто-нибудь к этому придираться будет».

Дорога пошла вниз, и колонна драгун прибавила ходу. Впереди неё шли казачьи сотни, а ещё дальше, словно подвижная завеса, скакали многочисленные отряды союзной конницы.

Переночевав у небольшой реки, войска князя Цицианова двинулись вперёд, до Гянджи оставалось всего лишь несколько вёрст.

Дав людям двухчасовую передышку, командование русскими силами выдвинулось вперёд для осмотра крепости.