Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

Джон опробовал нож на мерзком фабриканте, неподвижно лежавшем в десяти шагах, и охнул, увидев, как клинок входит по самую рукоять. Эти ножи лучше, чем тот памятный кинжал из Черного Предела, даже лучше, чем танто, да простит ему Обливион такие дерзкие мысли!..

Сунув нос в дверь в конце зала, он прошелся по помещениям, пристрелив мелкого центуриона и две пыхавших паром сферы, порылся в шкафах и сундуках, а потом с новым корыстным интересом начал осматривать древние двемерские книги, чудом сохранившиеся в этом закутке.

Поведя кольцом над страницей и почитав сугубо технический текст, Джон подумал, что мог бы озолотиться на двемерских переводах. Но для этого у него нет времени, а вот как средство задобрить Дивайта Фира эти книги очень даже пригодятся. Да и Ягруму будет любопытно снова увидеть родные буквицы…

Джон кинул взгляд в сторону и увидел на полу короткий двемерский меч, а рядом маленькую темную кучку пыли. Пару мгновений он смотрел на нее, все еще не осознавая, что именно видит, а потом понял - и с новым жаром посочувствовал реликту, запертому в Корпрусариуме. Быть последним двемером в мире - ужасно…

Что ж, вздохнул Джон, кучке праха уже не поможешь. Надо забрать меч, перенести книги в дом и отправляться с докладом к Хлеру - пусть не надеется, что настырный бретон сгинул в двемерском подполе.

- Эти штуки, - сообщил он Федрису, когда прибыл в храм, - не двемерские. Сферы и центурионы сражались с ними, защищая руины. И колонны кто-то повалил специально, чтобы твари могли подняться наверх.

Хлер насупился.

- Ясно. Ступай к Альмалексии, - сказал он наконец. - Она тебя вызывает.

Стоя перед дверями Капеллы, Джон снова прихорошился, понимая, как раздражает этим эльфа, и вошел внутрь, в глубокий сумрак.

Он еле успел приблизиться к витающей на воздусях богине, как та заговорила:

- Я рада видеть тебя снова, дорогой Джулиан. Есть кое-что, что ты должен разузнать для меня.

- Там, на плазе… - попытался было он, тыча пальцем себе за спину, но богиня остановила его мягким движением руки:

- Я знаю. Атака на мой великий город… ужасно. Но есть и другие тревожные новости. В городе появился культ, они называют себя Концом Света.

Рановато, подумал он. До Алдуина еще двести лет.

- Разузнай о них побольше, - велела Альмалексия. - О тех, кто еще жив, по крайней мере.

- Э-э, - Джон прибег к отработанной тактике робкого блеяния.

- Многие из них были найдены мертвыми, - пояснила богиня и показательно пригорюнилась. - Мой бедный народ. Боюсь, этот культ может покорить сердца людей.

- Покорить сердца? Когда у них есть ты? - он вытаращил наивные глазки и увидел, как довольно дрогнули морковные губехи.

- Они ослеплены ложью и тьмой, - замурлыкала богиня, будто ей только что налили миску сливок. - Поговори с Мералин Отан, ее брат Севиль был в культе и теперь мертв. Но будь осторожен, Джулиан. Не навреди их главарю, не преврати его в мученика. Воззвания мученика имеют куда больший вес, чем слова фанатика.

Джон склонился в поклоне, всем видом показывая, что восхищен мудростью Леди и готов бежать выполнять любые ее прихоти, а сам тем временем пытался справиться с собственным лицом. Что-то мелькало в голове Альмалексии, пока она говорила о мучениках, что-то странное, золотое, перекрученное, уродливое и страшное - что-то, что Джон был не способен ни распознать, ни даже рассмотреть, - но оно было ужасно и, что еще того хуже, оно доставляло богине радость.

Натянув на себя более-менее приемлемое выражение, он разогнулся и, словив на прощание благосклонную морковную улыбочку, наконец-то покинул Капеллу.

- Где мне искать Мералин Отан? - пристал он к Федрису.

- Сейчас? - фыркнул тот. - Уже нигде. Ночь на дворе!

- Богиня приказывает, я выполняю, все просто, - по-козьи уперся Джон.

- Нас с тобой, - сощурил злой глаз Хлер, - осенил милостивый свет Альмалексии. Но от простых-то смертных ты чего ждешь? Ступай утром на базар, Мералин торгует там башмаками.

- Ну вот, так бы сразу и сказал, - душевно ответил Джон, братски положив ему руку на плечо. Хлер аж перекосился от такой фамильярности, а Довакин помахал на прощание и вышел за двери храма.

 

*

 

Вернувшись домой, он хлопнул себя по лбу и чуть не рассмеялся вслух, понимая наконец, как сильно ошибался все это время.

“Нас с тобой осенил милостивый свет Альмалексии…”

Бедняга Хлер уже давно схлопотал себе метку слежения, и когда Джон положил ему руку на плечо, Прелесть тут же это подтвердила. То-то он удивлялся, что на Федриса не действует печать Шеогората, - шпиону попросту положено играть ревнивого фанатика и крыситься на всех, кто подбирается к его ненаглядной Леди.

Хлер знал о карантине - и, конечно, о Нереварине, в одиночку разделавшимся с Темным Братством, - потому и отправил Джона покончить с гоблинами, которых развел одуревший от паранойи Хелсет и которых очень скоро стало бы нечем кормить. А ответ на вопрос, зачем юному королю подобная армия, Джон случайно получил этим же вечером, когда увидел, насколько ординаторы Морнхолда превосходят королевскую гвардию.