Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

В ожидании, когда ленивая Балмора воспрянет к новому дню, он сидел дома и практиковался в магических дисциплинах. Выразилось это в том, что он испортил все заряженные Камни Душ, пытаясь хоть что-нибудь зачаровать, а потом швырялся крохотными огненными шарами в очажок. Наконец ему даже удалось поджечь дрова. Джон обрадовался, решил, что на этом упражений пока что хватит, и уселся завтракать. Потом сосчитал свои немалые средства, скопившиеся после продажи всякой ерунды в лавках, обрадовался еще больше и стал собираться по делам.

Получив отчеты и бегло с ними ознакомившись, Кай потер щетинистый подбородок, призадумался, а потом сказал:

- Хорошо справляешься, повышаю тебя до Странника. Мне надо все это обдумать, а ты пока можешь заняться своими делами.

- Дела-то всякие бывают, - протянул Джон. - Я вот хотел сплавать на Солстхейм.

Кай удивился.

- Зачем?

- Да так, - пожал плечами Король Севера. - Люблю снег.

- Странный ты. Ну, как хочешь. Вот тебе двести дрейков, развлекайся. Думаю, в ближайшую неделю ты мне тут не понадобишься.

Покинув Кая, Джон развел бурную деятельность. Сперва прикупил пару подходящих ножей и потащил их к Гальбедир для зачаровки на захват души. Оставив эльфку тужиться и морщить тоненький носик, проводя магический акт, он вломился к Ранис и гордо вручил ей дань, полученную от Манве. Ранис гладила мешок, молчала и смотрела на него испытующе. Джон не стал ее долго мучить и сообщил, что Лларар Берелот скоро присоединится к Гильдии.

- Отлично… Мистик, - сыто сощурилась глава отделения. - А теперь клади мне на стол взнос, живенько, живенько.

- И сколько с меня? - зажадничал Джон.

- Двести септимов.

- А септим - это что? - заволновался он.

Ранис посмотрела на него с изумлением, и он поспешил оправдаться ящиком, упавшим на голову. Оказалось, что септим и дрейк - это одно и то же, просто называют монеты то по аверсу, где находится изображение императора Септима, то по реверсу, украшенному символом Акатоша. Вытаскивая из рюкзака мешочек, выданный Каем, Джон, как и когда-то в Скайриме, задумался, сколько же в этих монетках на самом деле золота, если за один септим можно купить всего лишь батат или рваную тряпку, которую кто-то в приступе безумия посчитал рубахой.

Того золота, которое скамп выдал ему в зачет четверти миллиона дрейков, хватило бы на чеканку примерно пятидесяти тысяч вестеросских драконов, ведь никто не льет монеты из чистого золота (беспримесного!). А если немного пожульничать со сплавом, можно получить даже шестьдесят, которые заполнили бы сундук Шеогората как раз доверху. И все равно какой-то дорогой получается батат. Может, скамп его надул?

Выйдя от Ранис, он навел Прелесть на одинокий септим в руке и прочитал: дрейк. 1 штука. Содержание золота 2,045 процента.

Джон попытался подсчитать, запутался, но в итоге пришел к выводу, что либо бедняга Ползун ему здорово переплатил, либо у дрейков сильно разнится состав. Ясно было следующее: золото в Морровинде не слишком ценят, магии ненормально много, а вот батат - да, действительно дорогой.

Заглянув обратно к Гальбедир и оплатив ей морщенье носика и Камни, потраченные на зачаровку, он припрятал коварные ножички в голенища сапог и, довольно топая, прошествовал к помосту, где бретонка Масалини стала зазывать его на чашечку чего-нибудь и разговоры о Хай Роке.

Моих знаний о Хай Роке не хватит не то что на чашечку, а даже на ложечку, подумал Джон и вежливо отказался.

- Опять куда-то несешься, - расхихикалась Масалини. - И все еще не убился. Мы все тут, надо сказать, удивляемся, особенно Дрен. Хотя, конечно, шкура дракона здорово помогает…

Джон, почти взобравшийся на помост, споткнулся и уставился на нее.

- К… какая шкура?

Раскусили! Раскрыли, вопило что-то внутри него. Все пропало!..

Масалини уставилась на него в ответ.

- Ты же бретон, - непонимающе протянула она. - Это наш расовый дар… Ты что, не умеешь… да как ты жив-то до сих пор?! - всплеснула она руками.

Джон, понятное дело, тут же слез с помоста и заинтересовался, какая такая шкура ему расово полагается. У него, конечно, есть золотые рожки, но беда в том, что есть они только в подземельях, а штормовой атронах чуть не прикончил его на свежем воздухе.

Масалини рассказала, и показала, и научила. Джон довольно вздохнул, глядя на броню призрачных чешуек, облепившую его с головы до ног, и почувствовал себя еще больше Довакином, чем всегда.

- Как о таком вообще можно не знать? - продолжала изумляться магичка.

- А мне ящик на голову упал, - вспомнил любимую отговорку Джон и снова целеустремленно полез на помост.

В Кальдере он, как обычно, напоил орков, зазвал скампа в подвал и разбогател еще на двадцать тысяч вестеросских драконов (в перспективе, после чеканки), а после вернулся в Гильдию, чтобы отправиться в Альд’Рун - как оказалось, именно оттуда силт страйдеры возили народ в Хуул.

Когда я вернусь, подумал он, из дома наверняка даже тюфяк сопрут…

Ну уж нет. Альд’Руну придется подождать еще полчасика, решил он и пошел приставать к Фольмсу насчет свитков Вызова Святоши и к магам в целом - насчет запирания Ондузи.