Дракон острова Кенгуру

Голова главного помощника Чёрной Бороды была покрыта зелёной треугольной шляпой, и весь, он был обвешен и закован украшениями — на пальцах — перстни, на руках — браслеты, на шее и груди — медальон, на золотой цепочке, в виде маленького человеческого черепа, изготовленный из слоновой кости, а на его груди красовался, боевой французский орден, который он купил на базаре, в одном из портов. Когда-то, он совершил удачный побег из американской тюрьмы, в которой находился в ожидании суда, за разбои и грабежи на суше, после чего, спасаясь от наказания, стал пиратом у Чёрной Бороды. Свой правый глаз главный помощник Тича потерял в одном из налётов на торговое судно, когда, в результате перестрелки, ему и выбило глаз, отлетевшей щепкой от палубной доски, разбитой пушечным ядром.

Помощник Чёрной Бороды размахивал пистолетом, плёлся возле Тича, и, время от времени, делал очередную затяжку из своей трубки, пытаясь, своим левым серым глазом, внимательно оценить захваченных матросов.

Пираты, в это время, держа в руках оружие, скучились в несколько групп, по несколько человек, отдыхали, и ждали дальнейших распоряжений. Многие пираты курили табак из трубок, другие просто зевали, изнывая от жары.

Тич и его помощник обошли шеренги, и закончили осмотр захваченных моряков, обретя довольный вид,

Попугай, которого звали Барон, сделав вывод, начал мотать головой, и закричал своим попугайским голосом:

— Хоро-о-ший ул-лов! Хоро-о-ший ул-лов!

Тич отошёл, от помощника, в сторону, прошёл шагов двадцать, подошёл ближе к грот-мачте, остановился, сделал глоток рома, из своей бутылки, кивнул на захваченных матросов, и, громко, крикнул помощнику:

— Эй, Одноглазый! Пересчитай добычу!

Одноглазый быстро убрал пистолет за пояс, сунул трубку в свою пасть, и вместе с попугаем на плече начал новый обход пленников, пересчитывая их всех, и загибая пальцы на своих руках. Попугай, в это время, бдительно осматривал, с плеча, захваченных матросов, изо всех сил пялил на них глаза, и о чём-то раздумывал. Наконец, Одноглазый пересчитал всех, поправил свою треугольную зелёную шляпу, вынул трубку изо рта, взяв её в ладонь правой руки, и доложил, громко крикнув на всю палубу:

— Ровно шестьдесят, Тич.

Попугай захлопал крыльями и, тут же, громко крикнул:

— Шестьде-ся-я-я-ят!

— Неплохая добыча, Одноглазый! — радостно воскликнул Тич, после чего, сделал глоток рома, и громко захохотал:

— Ха-ха-ха!!! Ха-ха-ха!!!

Вместе с ним, захохотали все пираты. Через две минуты, хохот стих, и Тич, своим грубым и хриплым голосом, на всю палубу, проревел:

— Мы, всех, продадим на невольничьем рынке.

Тич сделал очередной глоток рома, кинул взгляд на своих пиратов, и громко добавил, размахивая пистолетом:

— С выгодой!

Чёрная Борода, вновь, захохотал и сделал, от радости, пируэт и три прыжка вприсядку. Затем, Тич сложил, держащий в руке пистолет, на перевязь, подошёл к Одноглазому, и спросил его:

— По сто пиастров, за каждого, сколько будет?

Одноглазый начал считать, с помощью пальцев на руках, зажав трубку в зубах, и через минуту ответил, взяв трубку в левую ладонь, глядя единственным глазом на восемь перстней на своих загнутых пальцах, и повернувшись лицом к Чёрной Бороде:

— Шесть тысяч пиастров, Тич!

— Шесть тысяч пи-а-а-стров! — крикнул, с плеча, попугай Барон.

— Не зря, мы старались, Одноглазый! — радостно рявкнул Тич.

Одноглазый повернул голову влево, и сказал попугаю:

— Не зря, мы, все, старались, Барон.

— Мы стара-а-а-лись! Мы стара-а-а-лись! — прокричал, в ответ, попугай, продолжая сидеть на левом плече Одноглазого, глотая его табачный дым.

Чёрная Борода и Одноглазый переглянулись, и, вместе с тремя пиратами, подошли к захваченным матросам, остановившись напротив Фиксы. Тич сделал очередной глоток рома, ткнул Фиксу пальцем в живот, оглядел его с ног до головы, и весело воскликнул, слегка похохатывая:

— Тысяча чертей! За этого дадут двести пиастров! Какой он здоровый!

Тич, снова, разразился громким хохотом:

— Ха-ха-ха!!!

— Ха-ха-ха!!! — захохотали, вслед за Тичем, все пираты, что находились рядом.

— Он работящий! — издевательски, крикнул Одноглазый, и, дико-предико захохотал, вслед за остальными пиратами, поправляя рукой свой медальон на шее, и, делая очередную затяжку табачного дыма из своей трубки.

Фикса отвёл, в сторону, свои глаза.

— Ра-бо-тя-щий! Ха! Ха! Ха! — вновь, захохотал Тич, а вместе с ним, и пираты.

— Рабо-о-тя-я-щий! Рабо-о-тя-я-щий! — закричал попугай, сидя на плече у Одноглазого, и хлопая крыльями.

— Ха-ха-ха!!! — с новой силой захохотали пираты.

Тич, глотнув вина из своей бутылки, и, сделав два шага, подошёл к Кляксе, скорчив самодовольную физиономию. Тич выпучил на Кляксу, глаза, после чего, показал на него пальцем, и с диким хохотом, слегка приседая, и полуповорачиваясь к пиратам, несвязно и дико провизжал:

— А за это-го, бо-о-оль-ше со-о-ро-ка пи-а-астро-ов не-е да-а-дут. Ху-до-ой, шиб-бко-о! Ха-ха-ха!!!

— Худой, худой…, - закудахтали и, вновь, захохотали пираты, вслед за Чёрной Бородой.

Попугай запрыгал на плече у Одноглазого, и закричал, во всё горло, глядя на Кляксу, и хлопая крыльями: