Дракон Потапов у динозавров

– Так, встали и пошли, – скомандовала наконец тётя Афродита. – Нету тут разрыв-травы, не то место. А ведь была, точно она тут росла, когда римляне пришли… ну, эти римляне всё испаскудят. Поди-ка всю разрыв-траву и повыдергали, чтобы бомбы делать…

– Разве римляне делали бомбы? – удивился Сидоров.

– Римляне всё делали: дороги, водопроводы, туалеты краше дворцов… может, и бомбы делали, я не помню, – отмахнулась тётя Афродита, настроение которой заметно испортилось. – Что вы мне зубы заговариваете, живо вперёд на ту сторону холма!

Они прошли вперёд и левее, потом ещё левее. И оказались посреди бараньего стада. Множество кудрявых овечек, как с картинки, деловито щипали траву. На Сидорова они внимания не обратили, а Потапов им показался подозрительным. Две овцы жалобно замекали, третья упала в обморок в красивой позе, как героиня классического романа. Остальные тоже как-то погрустнели.

– Ага, а ещё говорят, что овца – глупое животное, – довольным тоном сказал пастух, худой невысокий человек с весёлыми глазами. Глаза почему-то были ярко-голубыми, что для грека необычно. – А у меня овечки умницы – вмиг тебя, трёхголового, узнали. Много-много сотен лет прошло с той поры, как их предков ел твой родич Пифон. А они почуяли опасность. Генетическая память называется.

– Да я травоядный! – возмутился Потапов.

– Выродилась драконья порода… да-да, я помню, вчера у доктора Димико мне показали травоядного французского археолога из России, – закивал пастух. – Но овцы чуют… кровь твою драконью чуют, предки твои не травку на этих горах щипали, а овец да коз гоняли… ну и похуже бывало. Оэ! Тихо, глупые, этот безопасный!

Это он овцам крикнул. Овцы тут же успокоились и принялись за прерванный завтрак, чему Сидоров слегка позавидовал.

– Хватит болтать, Таки, лучше бы подсказал, где искать разрыв-траву, – проворчала тётя Афродита.

– Эй, Афродита, а что ты такая грустная? Тебе не идёт хмуриться, у тебя тут же морщины образуются и совершенно не видны ямочки на щёчках, – подмигнул Таки. – Эка невидаль – разрыв-трава! Сейчас найдём. Пифона, значит, выпускать будете… ну-ну. Идеалисты покруче Беркли и Канта. А уж Шопенгауэр просто плачет на эту тему.

Он поднялся и захромал по склону. Потапов вчера и не заметил, что у пастуха нога не в порядке.

– Где-то тут она росла, – сказал Таки. – Эй, а вы не ходите!

– Это вы овцам или нам? – уточнил Потапов.

– Больше овцам… да и вам тоже. А то как овца на разрыв-траву наступит, так ногу ломает, – пояснил Таки. – Я, вишь, тоже хромаю – неудачно поддел ногой стебелёк разрыв-травы. Уже всё зажило, а хромота осталась. Оно, конечно, лучше бы тут овец не пасти по технике безопасности, но на этом склоне самая сочная трава в окрестностях, овцы жиреют, как свиньи. А разрыв-трава – штука редкая. Очень мала вероятность, что на неё наступишь. Эйнштейн бы вообще пренебрёг такой минимальной вероятностью. Конечно, я перед тем, как овец выпустить, пастбище палкой проверяю, но могу и пропустить. Кстати… Эй, парень! Да-да, ты, одноголовый! Принеси-ка мне палку мою, вон, я у камня оставил. Да не бежи, остолоп! Осторожно иди, прощупывая траву перед собой палкой. Если палка сломается, значит, она задела стебель разрыв-травы.

– Это да, это он прав, – закивала тётя Афродита. Сама она, кстати, оставалась на месте.

Сидоров, осторожно вороша посохом траву, подошёл к пастуху.

– Теперь иди обратно на тропу по своим следам, – приказал Таки, забирая посох. – Осторожно иди, она где-то здесь, я запах чую…

Он топтался по склону, наверное, около получаса.

– Солнце почти встало, – волновалась Афродита. – Не та сила у травы будет.

– Ничего, и «не той» хватит, – отмахивался Таки. – Ага! Есть!

Раздался негромкий хруст – сломался посох. Таки опустился на колени и обломком стал раздвигать стебли.

– Афродита, иди сюда, – позвал он. – Я нашёл, а брать лучше тебе, трава – дело женское, Мать-Земля её женщине охотнее отдаст.

Афродита подбежала, Потапов с Сидоровым тоже – интересно же.

– А уже беречься не надо, других тут нету? – опасался Сидоров.

– Нету-нету, может, на двести шагов нету, а то и поболе, – успокоил Таки. – Говорю же – редкая штука. Вот, смотрите.

Он осторожно отогнул ладонями все травки, кроме одной. Обычный зелёный стебелёк с узкими листьями, ничего страшного.

– Держи руки так, чтобы другие травы не мешали, а я пока выкопаю, – тётя Афродита деловито опустилась на колени.

– Осторожно, стебель не трогай.

– Да знаю! Я такую траву брала, когда тебя ещё и на свете не значилось!