Дракон. Северные нагорья (СИ)

— Тэш-Амарай, — позвал Алияс едва слышно, зная, что больше его никто не услышит. Он прикоснулся к разгоряченной чешуе, посылая через нить истинности собственное спокойствие, словно шепча, что все хорошо и он не боится.

Прошло несколько долгих минут до того, когда Шайс, вернув голос разума в тяжелой борьбе с естеством зверя, начал уменьшаться в размерах. И только он обрел человеческие черты, как Паремий произнес:

— Твой супруг нарушил правила! Он вмешался в бой!

Хлопки крыльев повисших в воздухе драконов были единственным звуком, нарушавшим тишину.

Шайс молчал, понимая, что произошло. Но дело сделано и пути назад нет — Алияс нарушил законы драконов дважды! И если о первом происшествие знали не многие и скрыть его представлялось возможным, не уронив достоинства племени, сейчас все Нагорье лицезрело вероломство пришлого эльфа, посмевшего попрать устои драконов.

— Твой супруг нарушил наши правила, — «снова» не сорвалось с языка Паремия, но взгляд не оставлял сомнений, о чем думал дракон, темнея лицом. — Ты лишаешься статуса ида, — огласил он решение и услышал одобрительный рев остальных членов Круга.

Игра проиграна, — осознал Шайс. Он не станет Правителем и не сможет использовать власть, чтобы помочь Алиясу в задуманном.

— Вы не можете принять решение, на которое не имеете права, — из-за спины Шайса неспешно вышел Алияс. Его лицо было спокойно, словно не было угрозы, нависшей над их головами дамокловым мечом.

— Твой супруг переходит все границы, Шайс, — угрожающе предупредил Паремий, обращаясь к старшему в паре.

Какие бы договоренности не существовали между ним и Черным, эльф сам все испортил! Больше эд-ор не собирается проявлять лояльность, тем более на них смотрит множество глаз!

— Не вы даровали моему мужу право зваться идом. Только древние духи решают, кто достоин, а значит, только они могут лишить своей благосклонности.

Никто не ожидал таких речей, но, как бы ни был ненавистен Светлый, его слова имели смысл.

— С каких это пор ты стал разбираться в наших законах? — прорычал Паремий, не ожидая услышать ответ. — Если тебе дорог муж и собственная голова, тебе лучше помолчать, Алияс. Ты уже все сказал.

— Мне дорог мой муж и дорога голова. Но сделать дракона идом могут лишь духи, а значит, только они в силах лишить этого права. Скажите, эд-ор Паремий, лишался ли дракон права быть идом когда-либо в вашей истории по решению Круга, Правителя или любого другого дракона?

Светлый все же успел прочесть те немногие книги, что попали к нему в руки. Читал он про схватки за трон. Никогда в истории Нагорья дракон не терял право ида — статуса лишались в бою и никак иначе. И Паремий, как и все остальные, прекрасно знал об этом.

Ропот разнесся эхом.

— Да как ты с-смеешь! — прошипел эд-ор. Негодование заставляло когти выступить сильнее.

Ему, эд-ору, приходится вести этот смехотворный разговор, и с кем? С эльфом?! Одно дело обсуждать нарушение традиции в Кругу немногих избранных, другое — унижаться, ведя разговоры с ничтожным Светлым, смеющим возражать Старшему Круга на глазах у всех!

— Решать могут только духи, — во всеуслышание повторил Алияс. — И если вы против продолжения боя, я требую, чтобы нам было дано право вернуться в пещеры древних и узнать их волю.

— Ни ты, ни Шайс никогда не вернетесь обратно! — гневался Паремий.

— Значит, — Алияс перевел взгляд на мужа, — так тому и быть.

Собравшийся на арене народ разом загомонил, создавая невероятный гул — все слышали слова Светлого благодаря замкнутому пространству каменных стен и лихому эхо.

Шайс не знал, поможет ли им замысел Алияса, но чувствовал, как спокойна душа супруга, как веет от него уверенностью, как тянет силой.

«Все хорошо» — говорил его взгляд и Шайс молчал, доверившись ожившему духу.

— Братья! — раздосадовано воскликнул Паремий, и остальные драконы упали с небес.

Отмахнуться так просто стало невозможно — требование Алияса было обосновано. Прецедентов лишения статуса ида действительно не было, и требование посетить пещеры, дабы узнать волю духов, звучало разумно и справедливо.

Алияс застыл на возвышенности — там, где полагалось оставаться младшему в паре, и потому взирал на ящеров сверху вниз.

Ни один дракон никогда бы не признался, но все они чувствовали странное давление на собственный разум. Давление сильного.

— Уважаемый Круг, — снова обратился он к драконам пока те пылко обсуждали, как им следует поступить с бессовестным смутьяном. — Разрешите добавить, — попросил он, позволяя Кругу сохранить лицо.

Драконы украдкой переглянулись, но все же позволили говорить.

— Я помог мужу, потому что никогда не видел свод правил, четко регулирующих поведение младших супругов во время состязания. Об этом говорят исторические книги, попавшие ко мне в руки, но, — он бросил взгляд в сторону Уиндроха Доша, оказавшегося среди присутствовавших за спиной драконов, — поправьте меня, уважаемый наставник, если я заблуждаюсь, но ни один исторический справочник или альманах по сути не является сводом законов и правил.

У Доша дернулось веко.