Дракон в ее теле

– Макс! – Я взял его за плечи, слегка встряхнув. – Это не тот случай, когда можно продолжать балагурить или откладывать серьезные дела на потом. Мне жаль. Теперь ты либо делаешь все с умом, либо мы погибнем напрасно, а трон Буджерсов достанется тем, кто победит в распрях после затяжной войны.

Он молчал, глядя на меня огромными глазами Марианны.

– Хотя, знаешь, есть еще один выход. – Я с трудом сглотнул, прежде чем сказать: – Мы можем вернуться. И обязательно придумаем что-то еще…

– Отец казнит тебя за эту вылазку, а Марианна Айгари умрет, – предсказал Макс единственно верный исход, не дав мне закончить. – Я же, вместо того чтобы увидеть наконец прелестное родимое пятно на полупопии Мэделин, должен буду жениться на стерве-принцессе и жить с ней в ненависти, пока не придумаю, как от нее избавиться. Или пока она не избавится от меня первая. Так себе перспектива, а?

Я кивнул, не зная, что к этому добавить. Разве что про родимое пятно и полупопие Мэделин ничего не понял.

Принц усмехнулся:

– Натворил я дел, а, Андрис?

– Ау-у! – с тоской завыла тварь из тумана.

Я повернулся в ее сторону, крепче сжимая кинжал.

– Значит, мне всего лишь нужно бежать? – взволнованно спросил Макс.

– Очень-очень быстро, – подтвердил я.

– Ты… справишься здесь один?

– Постараюсь не подвести, ваше высочество, – ответил я, быстро скидывая с себя сюртук и разрывая рукав рубашки до самого плеча. Под настороженным взглядом принца легко полоснул лезвием по коже. Кровь выступила тут же, будто только этого и ждала, будоража обоняние тварей из тумана.

Они забесновались, закружили у самой кромки песка, пуская лапами небольшие клубы пыли.

– Ты уж не подведи, – попросил я, в последний раз посмотрев в глаза Мари.

– Только не в этот раз, – ответил он. – Мы сделаем это.

Рядом со мной упали девичьи туфли, послышался удаляющийся бег босых ног, и… все изменилось.

Первая же тварь, показавшаяся из-за тумана, бросилась Максу наперерез и была встречена моим кинжалом. Высокая, поджарая и яростная, она взвыла, словно давая сигнал десятку своих собратьев. Они рванули вперед, воя, обнажая клыки и принимая запах моей крови как приглашение на пир…

Максимилиан Буджерс

Я запретил себе оборачиваться.

Убегая прочь, зная, что бросаю Андриса на верную смерть, я будто перерождался, как чертова птица феникс. Каждый шаг давался с болью, безжалостно разрывающей прежнего меня на части. В клочья.

Но так было завещано!

Андрис верил в это и заставил поверить меня… Почему же тогда сомнения и вина так активно грызут изнутри? Или просто вдыхаемый мной воздух превратился в огонь?

В какой-то момент я услышал сиплый вой совсем рядом и решил, что тварь из тумана догоняет, потому резко обернулся, полоснув ножом воздух. И упал, не удержавшись на ногах, но упрямо осматриваясь.

Никого.

Тело Мари трясло от избытка чувств и усталости, руки продолжали отчаянно сжимать холодное оружие, а больную ногу скрутило так, что хотелось лично ее отрезать.

Я мотнул головой, вгляделся в даль.

Вокруг не было ни души, а выл, как выяснилось, я сам. Жалостливо так, с присвистом. Обреченно.

Если бы я был лошадью, ее нужно было бы пристрелить из жалости.

– Черт! – бросил в пустоту, моментально закашлявшись. Злясь на собственную слабость, ударил рукой по песку, заставляя себя прекратить стонать и пытаясь дышать ровней.

Вышло далеко не сразу.

– Андрис! – крикнул я, как только понял, что снова могу говорить. – Андрис!!!

Ответная тишина ударила наотмашь похуже кулака: старший советник его величества отстал от меня навсегда.

Как долго я этого хотел! И как паршиво оказалось прощаться с этим гадом, вечно плетущимся по пятам со своими нудными нотациями! Не верилось в его смерть. В происходящее… Я закрыл глаза, пытаясь привести себя в чувство и невольно задаваясь вопросом: «Когда этот гаденыш Геррард превратился из камня на моей шее в друга, которого не хотелось терять? Как это случилось?»

Откинув голову на песок и позволив себе несколько секунд слабости, я вдруг вспомнил, как он нес меня на руках, боясь лишний раз пошевелить пальцами. И истерически расхохотался, чувствуя, как горячие слезы градом льются по щекам, губам, шее Марианны Айгари… Снова тело девчонки играло со мной в глупую игру, заставляя поддаться слабости и выплеснуть эмоции наружу.

«Андрису не понравилось бы такое зрелище», – пришла в голову мысль, от которой я все же подобрался. Приняв сидячее положение, стер кулаками влагу с лица и, рвано вздохнув, поднялся, уставившись на… конец тропы.

Она просто обрывалась, уходя в туманный тупик.

– Это еще что такое? – Мне становилось легче от разговоров вслух, и я не брезговал этим успокоительным. – Мы так не договаривались, эй!

– Эй! – принесло откуда-то издалека эхо.

Я отшатнулся, дернувшись, и едва устоял на ногах, не в первый раз костеря создателей этой тропы. Неугомонное эхо без устали повторяло за мной, будто огрызаясь в ответ.

– Так, – подвел итог я нашему странному диалогу, – это и есть Драконья Цитадель?

– Цитадель… тадель… эль… – донеслось из тумана.