Дракон в ее теле

– Хотел знать, не являетесь ли вы специально присланными агентами, – попробовал спасти положение я.

Еще не хватало, чтоб Мэделин разоткровенничалась и созналась, как мы обсуждали некое сердечко на ее теле, которое даже посмотреть не дали…

– Да, – девица так яростно кивнула, что было слышно, как клацнули ее зубы. И ей бы на этом успокоиться, но куда там! Одеяло чуть сползло, приоткрывая злорадно усмехающееся личико, прежде чем я услышал роковые слова: – Не знаю, смогу ли вообще теперь доверять мужчинам. Мне кажется, эта травма останется со мной навсегда.

– Травма у меня! – взорвался я, выпячивая вперед пострадавшее плечо. – Ненормальная! А ведь могла попасть в голову!

– И поделом! Может, всю глупость из нее вышибла бы, и от вас тогда ничего не осталось бы там!

– Глупость, значит. – Я прищурился и шагнул вперед, чтобы тут же наткнуться на обширное препятствие в виде весьма недовольной гувернантки.

Ее волосы, накрученные на бигуди и спрятанные под красный платок, частично растрепались и падали на круглое лицо, заставляя женщину зло мотать головой. При этом пронзительный взгляд съерры О’Нил обещал, что скоро я начну каяться во всем плохом, что уже успел натворить, и даже в том, о чем только подумывал.

– Что вы такого сделали, что моя бедная крошка вынуждена была защищаться подсвечником? – с угрозой проговорила съерра О’Нил, упирая кулаки в крутые бока.

«Крошка» при этом гордо вскинула голову и, выпростав всего один палец из-под одеяла, показала мне весьма неприличный жест, совершенно не вяжущийся с образом воспитанной эры. Вот дрянь!

– Зря вы на меня накинулись, – сказал я гувернантке, – вообще-то, это мне пришлось убегать от вашей воспитанницы, потому что она, услышав, кто перед ней, захотела показать мне некое сердечко на теле и принялась раздвигать…

– Что?!

– …полы халата!

– Мэделин! – Гувернантку тряхнуло. От разочарования и досады она даже растерялась на миг, соображая, как быть дальше.

– Наглая провокация! – подала голос эра Айгари. – Это все клевета и попытка меня скомпрометировать!

– Да? И откуда я тогда знаю про родимое пятно? – спросил, заломив бровь. – Но вы не вините девушку слишком сильно: многие в моем обществе теряют голову.

– Как бы и вам ее не потерять, когда мой отец встретится с вашим… – прорычала Мэделин, но съерра не дала ей договорить.

– Пожалуй, с меня хватит! – заявила гувернантка. – И действительно, пусть дальше все выясняет эр Айгари! Завтра я напишу ему подробный рассказ о том, как застала вас в комнате наедине! И будете лично ему объяснять все и отчитываться. А я – всего лишь слабая женщина…

– Давайте не будем горячиться! – Я прижал руку к груди и с удивлением почувствовал приятную упругую округлость. Инстинкты сработали сами собой: рука сжалась на полушарии, а с губ слетел довольный смешок. Посмотрев вниз, хотел оценить картинку и визуально, но сразу получил удар по плечу. Теперь болели оба.

– Негодяй! Как вам не совестно! – Съерра О’Нил нервно покосилась по сторонам, будто убеждаясь, что вокруг еще не собралась толпа сплетниц, и снова принялась меня отчитывать: – Я немедленно сдам вас его величеству и потребую вызвать эра Айгари! Так больше продолжаться не может!

– А давайте! – кивнул я, потирая уже второе ушибленное плечо и быстро соображая, что даже эту бесстрашную женщину пугает огласка, порочащая репутацию ее девочек. – Папа обожает розыгрыши. Да и остальные придворные будут приятно удивлены и с удовольствием обсудят новость года: Марианна Айгари решила, что в ней поселился принц. А чего еще ждать от проклятой девицы?

– Закройте свой рот! Посмотрите на него! Тоже мне, манна небесная!

Мэделин вскинула руку, тыча в мою сторону слегка подрагивающим от злости указательным пальцем. Одеяло принялось соскальзывать с нее, оголяя весьма привлекательный верх, но ей, в отличие от меня, было не до него.

– Вы бесчувственный, наглый, циничный, порочный…

– Ничего себе, сколько обо мне выводов за два дня знакомства! – Я присвистнул. – Что еще?

– Жулик и вор!

– Это еще почему?

– Притворялись моей сестрой! И украли ее тело!

– Позаимствовал… надеюсь. И вообще, меня не спрашивали, когда его всучили, даже права выбора не дали.

– Мари спасла вас! И что взамен? Она вынуждена скитаться где-то в этом… в вашем распущенном теле!

– Почему это распущенном? – не понял я.

– Потому что вы – развратник!

– Кто сказал?

– Да все говорят!

– Злые языки, – я обезоруживающе улыбнулся, – такие сволочи, скажу вам по секрету. Так и норовят испортить беззащитному юноше репутацию.

– Вы-то юноша? – Мэделин расхохоталась. – У вас уже седина пробивается на висках!

– Это тело вашей сестрицы, – напомнил я, ехидно усмехнувшись, – и седина не удивляет, учитывая, что она с вами под одной крышей росла. Ну а что касается моего собственного тела и его волос – я о стране много думаю, волнуюсь! Тяжела и неказиста участь единственного сына короля.

– Паяц!

– Благодарю! Сколько интересного вы обо мне рассказали! – Терпение лопнуло, а улыбка медленно сползла с губ. Я поднял руки и несколько раз размеренно хлопнул в ладоши.