Драконье золото (СИ)

Бадахильдис улыбнулся. Не каждый день получаешь весточку от внучатого племянника, который, пренебрегая всеми правилами приличия, старается донести свою заботу о благополучии родственника. «От добра добра не ищут, особенно от людей,» — эту простую истину в свое время уяснил Хильд, но она не распространялась на Ристерда, в котором примеси драконьей крови было достаточно, чтобы он отличался от простых смертных. Чего не скажешь о Доросе. Дракон помрачнел. Еще немного и он был готов признать свое поражение в попытке разгадать сложную систему восприятия мира и происходящего кронпринцем. Уловить нить размышлений Дороса порой было столь же сложно, сколь интересно. Мальчишка думал и воспринимал жизнь совершенно не так, как это делал дракон, и Хильд мог бы многое узнать о людях, наблюдая за ним. Однако, угроза появления на пороге его дома армии разъяренного короля и своего племянника немного отвлекала от размышлений о первоначале поведения Дороса. Оставлять принца одного надолго дракон не хотел, но ему нужна была помощь одного прославленного мага, чтобы выиграть время до появления Филандера с мечом в руках. Дорога до одинокой хижины мага Крейса на краю обрыва должна была занять немного времени, и Хильд, не теряя ни минуты, направился к старому знакомому.

***

В эту ночь мало кто из селян смог уснуть. Женщины, прижав к груди самых мелких детишек, раскачивались из стороны в сторону и пытались громким пением заглушить дикие ревы, доносящиеся, казалось, даже из-под пола. Мужчины, те, что отличались большей смелостью, со старыми мечами и простыми дубинами, а кое-кто вооружился вилами, стояли во дворе и с осторожностью защищающего свое логово хищника наблюдали за сражением двух огненных теней.

Один из них, веря словам стариков, которые тоже не желали прятаться под крышей, — кто из любопытства, кто за неимением страха перед гибелью, — был драконом. О, да, драконом! Самым настоящим. А вот его противник от двора ко двору менял имя — старый кузнец уверял, что это Защитник Леса, оберегающий от дракона свои владения, а вот сварливый, но мудрый, дровосек назвал его Зроном. Мужикам хотелось, чтобы оказался прав кузнец. Зрон — древняя нечисть, поедающая людей целыми деревнями, и появление его над деревней не сулило ничего хорошего. К счастью самого дровосека, он был не прав, как и впрочем кузнец. Молодой сапфировый дракон, которого люди распознали совершенно безошибочно, сражался ни с кем иным, как со своим собратом — правда, мертвым и подчиненным. Злой чародей поднял из скального склепа недавно ушедшего из этого мира дракона. Конечно, чародей прожил ровно столько, сколько смог бы прожить любой другой маг, посмевший нарушить вечный покой могучего создания, но его создание, подпитываемое магическими силами самой природы драконов, еще продолжал свое существование — черное и абсолютно бессмысленное в своей озлобленности и ожесточенности.

Юный Бадахильдис удачно пролетал мимо. Этот сапфировый дракон вообще отличался удачливостью на всякие склоки и драки. Что уж скрывать, он и дня не мог прожить, не почесав руки или когти об кого-нибудь. А то, что юнец не всегда выходил победителем, только подзадоривало. Острый глаз заметил сородича, венчавшего развалины кого-то строения. Бадахильдис не сразу уловил странность в темной крылатой фигуре, что и привело к тому, что селяне испуганно вздрагивали уже битый час и молили всех богов, темных и светлых, о спасении их жизней.

Мертвый сородич, заметив новую цель, ринулся в бой с той прытью, какой Хильд сможет похвастаться ещё не скоро. Сапфировому дракону ничего не оставалось — острые когти встретили недруга отнюдь не братской приветливостью. Огонь, все ещё покоряющийся мертвецу, жалил Бадахильдиса, заставляя унизительно ускользать от следующего плевка, дуря противника магией. Самому ему не удавалось пробить крепкую, хотя местами и поблекшую чешую, что злило и вдохновляло одновременно. Такой достойный противник! Он ведь не станет думать о каких-то законах, с ним сражаться в разы интереснее, чем с живыми и разумными сородичами. Настоящая битва! К тому же, геройская. В юности хочется прославиться, а также прославить свой род. Не зря же наставник дал Хильду некоторое время перед тем, как передаст ему Амулет Неба.

Когда сил дракона уже не оставалось, помощь пришла, откуда её не ждали. По пыльной дороге, прямо к двум столбам, — мнимым воротам, — подъехал всадник. Он долго смотрел в небо на огненные цветы, пока какой-то мужик не окликнул его.

— Ты кто такой будешь?

— А что у вас тут происходит? — вопросом ответил незнакомец. — Праздник какой-то? — Голос был молодым, уверенным и дерзким. Но лица из-под капюшона видна не было.

— Не видишь, что ли, Зрон с драконом схватились!

Всадник рассмеялся.

— Зрон, говорите? Посмотрим, посмотрим. Есть где мою подругу приютить? — Незнакомец спешился и потянул привычную ко многому лошадь за собой.

— Есть, отчего же нет? — мирно начал мужик. — А кто ты будешь-то?

— Спаситель ваш.