Драконьи испытания: Восхождение легенды

— И разве сделало это тебя слабой? — задала следующий вопрос кошияра.

— Мне приходится быть сильной, чтобы выжить, — тихо произнесла я.

— Так в воспитании ли дело? Если ты думаешь, что мужчина из твоего мира, которого воспитывали для придворной жизни, смог бы выжить в подобной ситуации, то ты сильно заблуждаешься, — усмехнулась кошка. — Уже не единожды было доказано, что мужчина силён лишь настолько, насколько его в этом убедили, женщина же сильна всегда, даже если ей с младенчества вбивать в голову, что она слаба. Не забывай об этом, девочка с огненными локонами.

Пармия ушла вперёд, а со мной поравнялся Айсек.

— Мы слышали всё, что она сказала, — прошептал маг.

— И они сейчас тоже слышат нас, — ответила я.

— Плевать. Важно, что ты думаешь об этом, — заявил друг.

— Вас так заботит, что я могу усомниться в вашей полезности? — не удержалась от вопроса я.

Айсек явно напрягся, но взглянул на меня и расслабился.

— Какая же ты ядовитая, — с усмешкой произнёс он.

— Интересно, а если бы тебя воспитывали как придворного повесу, был бы ты таким же смелым в общении со мной?

Да, я дразнила друга, но делала это лишь потому, что знала — Альтанир нас слышит, и спрашивал Айсек меня не только от своего имени.

Почему же мне так захотелось подразнить Нира, я не ответила бы, даже если бы и задалась таким вопросом. Но мне сейчас было не до этого. Самирунь перестала воздействовать на меня, как только поняла, кто перед ней. Но испытываемые от её внушения эмоции засели у меня в памяти. И я не могла избавиться от ощущения, что власть женщины над мужчиной может быть столь же логичной, насколько сейчас логично превосходство мужчин в нашем обществе. И так ли эфемерно было это представление матриархата, как казалось? Мне не раз приходилось видеть, как мама убеждала отца принимать решения, которые, в сущности, принимала она. И отец потом верил, что это он так решил. И с появлением молодой императрицы, которая, казалось бы, не имела никакой власти над мужем, в империи произошло много изменений. Так не является ли власть мужчин в нашем обществе лишь видимостью? Что, если в действительности всё решают женщины? Только делают они это более мудро и осторожно, чем принято в клане лесных Ши? Вспомнились долгие разговоры с матерью перед сном, она часто говорила: «Не забывай кто ты, Фидэлика. Помни себя и свою семью. И всегда думай, прежде чем сделать что-то. Думай о семье, думай о последствиях твоих поступков. Помни, только от тебя зависит то, как будут смотреть на твою семью».

Только сейчас я задумалась над этими словами. А что если речь шла не о моём поведении в обществе? Что, если мама говорила о чём-то большем?

— Вы витаете в облаках, адептка? — прервал мои размышления вопрос преподавателя.

Я даже не заметила, как Айсек отошёл и его место занял Пиротэн верхом на Брунгильде.

— Думаю о том, что кажется, и что есть правда, — задумчиво ответила я.

— Понимаю, — протянул саламандр.

— Правда? — удивилась я.

Бакалавр усмехнулся, почесал Брунину голову и подмигнул мне.

— Тут любой бы задумался, — произнёс он. — Но лично вам, адептка Кэриар, я бы посоветовал пока сосредоточиться на спасении своей шкуры. А уже потом можете задуматься, как захватить власть над мужчинами этого мира. Хотя, лучше не задумывайтесь, она и так уже в женских руках.

— Как это? — совсем растерялась я.

— Я начинаю сомневаться в вашей образованности и эрудированности, адептка, — засмеялся Пиротэн. — Неужто, вы не читали мифы о становлении мира и сказки про героические свершения?

— Читала, конечно, — возмущённо ответила я.

— Так припомните, ради кого совершалось что-либо значимое в каждой из прочитанных вами историй?

— Ради любви к женщине, — прошептала я.

— Вам мало власти? Если её будет больше, вы заскучаете, — саламандр подмигнул мне и дал волю Бруне, в очередной раз пожелавшей отправиться на охоту за бабочками.

А я задумалась — так ли хороша жизнь кошияр, взваливших на свои плечи ответственность за безопасность рода? Не проще ли переложить эту ношу на мужчин и наслаждаться их поклонением? Определённо, я дитя своей среды, мне тайное руководство ближе прямой власти. Найдя согласие в мыслях, я переключилась на происходящее вокруг и неожиданно поняла, что едва держусь на ногах. Всё тело болело и ныло, глаза слипались, а в животе словно поселился некто голодный и очень прожорливый.

— Привал! — громко произнесла я, устало опускаясь на праву.

Вечернее солнце закрыла тень.

— Рано, мы должны пройти ещё несколько миль, — громко произнесла Пармия, глядя на меня сверху вниз.

— Она устала, значит, мы будем отдыхать, — тихо проговорил Альтанир, встав между мной и кошиярой.

— Кто ты такой, чтобы решать за женщину? — ощерилась, показав клыки кошка.

— Я её мужчина, — спокойно ответил Нир.

Возможно, тон его и был спокойным, но даже я, ослабленная воздействием измененного артефакта, поёжилась от этого голоса, Пармия же зашипела еще громче и отступила на пару шагов.