Драконья гавань

– Когда я закончу, ты будешь думать обо мне еще хуже, чем теперь, – сцепив руки в замок, объявил он. – Зато получишь все объяснения моим действиям, какие я тебе задолжал. И тогда все закончится. Мне больше не за что будет просить прощения и не нужно будет опасаться, что однажды ты узнаешь какую-нибудь из моих грязных тайн.

Элис сама стиснула руки – в душе ее уже начал нарастать страх.

– Не самое обнадеживающее начало разговора.

– Да. Не самое. Дело вот в чем, Элис. Когда Гест велел мне ехать с тобой, я пришел в ярость. И обиделся, потому что этим Гест наказал меня за то, что я встал на твою сторону. Я настаивал, что отпустить тебя в Дождевые чащобы будет справедливо. Слишком часто напоминал ему, что он сам на это согласился в числе условий брачного контракта.

Седрик чуть помолчал, но Элис хранила внешнее спокойствие и ничего не говорила.

– И когда я понял, что мне неизбежно придется ехать с тобой и смотреть на твоих драконов, то вспомнил одного калсидийского купца, который обратился к Гесту за несколько месяцев до того. Он весьма осторожно предположил, что у Геста могут иметься связи с торговцами Дождевых чащоб, способными добыть кусочки драконьей плоти, – продолжил рассказ Седрик, подняв голову и посмотрев Элис в глаза. – Ты ведь знаешь, что с тех пор, как герцог Калсиды начал стариться, он постоянно ищет способы продлить себе жизнь и поправить здоровье.

– О его торговых предложениях я прекрасно знаю, – сдержанно ответила Элис.

Седрик снова опустил взгляд:

– Я связался с тем купцом. Рассказал ему, куда поеду. Он снабдил меня всем, что, по его мнению, могло мне потребоваться. Сосудами для образцов и консервантами. Списком самых ценных частей тела. – Седрик вдруг вскинул голову и решительно подытожил: – Я поехал с тобой в этот поход, намереваясь раздобыть эти части. Я хотел сколотить на них состояние, а затем уговорить Геста бросить тебя и уехать со мной.

Элис сидела совершенно неподвижно, ожидая продолжения.

– Я сделал именно то, в чем обвинял Лефтрина. Я использовал тебя, чтобы подобраться поближе к драконам. Я собрал чешую и кровь, даже кусочки плоти, оставшиеся после того, как Тимара промывала рану Серебряного, и спрятал у себя в каюте.

Седрик запустил руку в холщовый мешок. Одну за другой он вынул несколько небольших склянок и выставил на стол. На дне одного флакона что-то краснело.

– Я хотел отвезти все это в Удачный, передать тому калсидийскому купцу и разбогатеть.

На этом Седрик умолк.

Спустя мгновение Элис поняла – он ждет, что она скажет. Она взяла один из пустых флаконов и повертела в руках:

– И что ты сделал со своей добычей?

– Грефт все украл. Когда сбежал с баркаса. И ее больше нет.

Седрик кивнул на склянки. Элис с трудом сдержала дрожь и поставила обратно на стол тихо звякнувший пузырек.

– Почему ты рассказываешь мне об этом теперь?

– Из-за Карсона, – помолчав, неохотно признался Седрик. – Он сказал, я должен порвать со старым, чтобы начать что-то новое. А это часть моего прошлого.

– Ты порываешь со мной.

– Нет. Нет, дело вовсе не в этом. Я не хочу тебя терять, Элис. Знаю, это вряд ли возможно, но я хотел бы снова стать тебе другом, каким был когда-то. Хотя бы со своей стороны, если ты понимаешь, о чем я, даже если ты не сможешь относиться ко мне как прежде. Каким-то образом я превратился из твоего друга в человека, который мог тебя обмануть и даже использовать, чтобы подобраться к драконам. И больше я им быть не хочу. Я и рассказываю все это, чтобы этого человека уничтожить. Прежний Седрик обязательно предупредил бы тебя о таком враге, в те времена, когда он был тебе настоящим другом.

– Ты имеешь в виду, пока до него еще не добрался Гест. Пока Гест не добрался до нас обоих.

Элис подняла руку и потерла лоб. Этот жест позволил ей на мгновение прикрыть глаза, чуточку побыть наедине с собой и своими мыслями. На самом деле не вполне справедливо винить во всем Геста. Не так ли? Их с Седриком пути разошлись еще до того, как он появился и воссоединил их судьбы столь причудливым образом. Элис попыталась вспомнить, как относилась к Седрику прежде. В те годы, когда они почти не общались, она вспоминала о нем с нежностью. Улыбалась своей девичьей влюбленности в него. При случайной встрече, на рынке или в гостях у общих друзей, она всякий раз искренне радовалась и тепло приветствовала его.

Общество Седрика, медленно осознала Элис, было единственной светлой стороной ее брака с Гестом. Она попыталась представить, на что походили бы последние несколько лет, не будь его рядом. Что, если бы она оказалась в доме Геста без Седрика, без его заботы и застольных бесед? Это он, припомнила Элис, советовал Гесту, что ей подарить, и только выбранные им книги и свитки делали ее жизнь сносной. В каком-то смысле Элис с Седриком были парой зверей, угодивших в одну ловушку. И если Седрик отчасти и виноват в том, что она оказалась во власти Геста, он хотя бы сделал все возможное, чтобы как-то скрасить ее существование.

И он помог ей отстоять право на это путешествие. За что и поплатился.