Драконья кровь

Веурато повернулся. Его глаза скользнули по широкой кровати, рядом с которой стояла женщина средних лет. Шелковый халат легкой, чуть блестящей в неровном свете, волной соскользнул с её тела. Волосы, собранные в высокую прическу, открывали вид на шею и плечи. Глаза мага крови прошлись по ней сверху вниз. От не потерявшего еще привлекательности лица с едва заметными морщинками к худощавым плечам, налитой груди, чуть выпуклому животу и узкой талии, широким бёдрам, слегка торчащим чашечкам колен, подтянутым икрам, маленьким стопам.

Инк никогда не испытывал тяги к вуайеризму, поэтому едва не ушел из головы Веурато. Его мнение о ситуации изменилось, когда он увидел ванну. Блестящая ёмкость, на вид сделанная из золота, стояла посредине комнаты. Внутри было что-то тёмное, на поверхности были разбросаны синие и голубые лепестки роз. Они прекрасно оттеняли красную жидкость в золотой ванне. Картина была удивительно гармоничной, несмотря на весь ужас происходящего. Полная ванна крови наводила на мысли о маньяках и безумцах.

Босые ноги мягко касались плитки на полу. Отлипая от него при каждом шаге, они создавали характерный звук. Инк вздрогнул. Его воображение нарисовало падающие со шлепками куски обескровленного мяса, эдакое сухое хлюпание плоти жертв, выжатых для наполнения гигантской золотой чаши.

— Не мучь меня, — попросила женщина.

Веурато повернулся к ней, протянул руку к груди. Маг крови чуть приподнял её, словно пытался определить вес.

— Как давно ты родила? — спросил он.

— Семь месяцев назад, — с готовностью ответила женщина.

— Я ведь предупреждал тебя, не так ли? — произнёс маг крови. — Рождение ребёнка сократит твою молодость. Теперь ты пришла и смеешь жаловаться на появление морщин.

— Я готова заплатить за всё, — ответил женщина. Голос звучал чуть прерывисто из-за участившегося дыхания. — Мы ведь уже здесь. Не тяни, прошу…

Рука Веурато сжала её грудь. Женщина задрожала, из чуть приоткрывшегося рта вырвался полувсхлип. Её глаза засверкали в слабом свете окружения. Это был блеск ювелирных камней, прекрасных, драгоценных, холодных. Инк смотрел глазами мага крови и видел на лице женщины радость, счастье. Не то, что дарят возлюбленным, но то, которым наслаждаются сами. Так выглядят не ласковые любовницы, но любимицы мужчин. Эти глаза, познавшие ужас старения, сверкали наслаждением от эгоизма и гордыни. Они кричали: «Я желанна!». Они уверяли: «Мой век не прошёл!». Они молили: «Смотрите на меня! Назовите красивой!».

Веурато отпустил грудь клиентки, повернул руку ладонью вверх. Совершенно излишний жест. От него веяло не галантностью, а пошлой бытовухой, когда жизнь превращается в опостылевший театр. Женщина, очевидно, придерживалась иного мнения. Она с радостью улыбнулась, ухватилась за кисть мага, словно та была спасительным кругом. С нескрываемым волнением погрузила в наполненную кровью ванну одну ногу, затем вторую.

Опускаясь на дно золотой чаши, женщина ухватилась за руку мага крови так сильно, что её пальцы побелели. Она вздрогнула, облокотив шею на край металлической ёмкости.

Веурато стряхнул вцепившуюся в него ладонь, отошёл к столу с набором странных вещей. Были тут и высокотехнологичные устройства, вроде современного микроскопа, планшета с диаграммой расположения звёзд, покрытой пояснениями на непонятном Инку языке, подобия очков ночного видения; и атрибуты обрядовой мистики: куски кожи со странными рисунками, свечи, сушеные травы, небольшие кости животных и рыб, вышитый по краю прямоугольными орнаментами кусок ткани.

Маг крови зажег свечи, осторожно подтолкнул их в сторону ванной. Они поплыли по воздуху, пока не зависли вокруг золотой ёмкости. Сухие пучки трав полетели следом, расположившись прямо над языками пламени. Они совершенно не горели, даже не задымились. Тканью с узором Веурато накрыл лицо женщины, затем вернулся к столу и забрал пластиковую коробку. В ней оказались странные на вид толи черви, толи пиявки. Чёрные, с костяными кольцами, расположенными по длине всего тела через равные промежутки склизкой плоти. Веурато положил их на горло клиентки. Та вздрогнула, но не шевелилась. Существа поползли, оставляя на коже небольшие царапины. Когда один конец пиявки коснулся золотой ванной, существо начало раздуваться, дрожать, бить другим своим концом, будто хлыстом, раня шею женщины всё больше. То же происходило и с остальными пиявками в броне из белых шипастых колец.

В конце концов, существа выросли вдвое по длине и замедлившись, будто объевшиеся змеи, упали в кровь. Веурато отошел в сторону и, взяв планшет, стал сверяться с куском истрепанной кожи, разрисованной странной диаграммой. Он поправил положение нескольких свечей. Некоторые поднял, другие опустил, сориентировал по сторонам света третьи, создав бессмысленную в глазах Инка фигуру.

По мановению руки мага пучки сухих трав слетелись в центр, сбились неровной кучкой. Веурато поднял руку и попытался нащупать что-то на голове, стал хлопать по карманам халата, словно что-то искал.

«На столе!» — мысленно произнёс Инк.