Драконья кровь

- Да она еле на ногах держится, - Томас попытался задвинуть меня за плечи, но не вышло. Может, и не держусь, но язык вполне работает, голова тоже пока на месте, а вряд ли этому нужно больше. Томасу же не стоит ссориться с тем, кто, вероятно, пригодится.

А по взгляду усатого понимаю, что еще как пригодится.

- Ничего, Уна девушка крепкая.

- Ничего, - повторила я, глядя в мутные глаза агента. – Я и вправду девушка крепкая. Только… можно чаю? Или воды  горячей? А то в горле что-то… скребет.

[1] Коробка для хранения сигар

Глава 17

Глава 17

Кружка чая. Тот же плед, который кажется уже почти родным. Диван. Я забралась на него с ногами, которые вяло ныли. То ли мышцы потянула, то ли переохлаждение сказывается.

С кружкой в руках я чувствовала себя почти хорошо.

Еще бы федералов куда убрать.

И снова двое.

Блондиночка в простых джинсах и рубашке, натянутой поверх, смотрится почти обыкновенной. Но все равно слишком уж красива.

И Томас на нее нет-нет, да косится.

Билли не считал секс изменой. Иногда он уходил и сперва я злилась, а потом, позже, надеялась, что он не вернется, что нашел кого-то куда более привлекательного. Это ведь не сложно. Я знаю, что не слишком красива, так почему бы и нет?

Но он возвращался. Приносил с собой запах чужих духов, порой – засосы на шее или пятна помады, которые приходилось отстирывать.

Я сделала вдох.

И выдох.

Билли в жизни не полез бы в воду.

- Что? – тихо поинтересовалась блондиночка. Я помнила ее имя, но даже про себя не хотела произносить его.

- Ничего. Так… что вы хотели узнать?

- Все, что вы можете рассказать, - и эта ласковая понимающая улыбка.

Ей хочется верить.

Настолько хочется, что само это желание кажется неестественным. И я подбираюсь.

- Извините, - блондиночка хлопнула блеклыми ресницами.

Вот же…

- Ничего, - голос все-таки сел, а першение в горле стало невыносимым. – Только… вряд ли я скажу что-то новое. Я вообще уже ни в чем не уверена.

- Даже в вашем друге?

- В нем – уверена, - подловить меня не выйдет. – И в драконах. Драконы не лгут.

- Но убивают, - проворчал Лука, который старательно держался в тени и за спиной блондиночки. Взгляд его то скользил по комнате, то возвращался к белобрысой макушке, и тогда я испытывала что-то сродни… зависти?

Пожалуй.

На меня никто и никогда не смотрел с такой нежностью.

- Люди тоже убивают, - я отхлебнула кипятка и поморщилась. – А если серьезно, то… дикари – это редкость. Им сложно выжить в нынешнем мире. Понятия не имею, откуда он прилетел, это к институтским, они все знают. А мистер Эшби… понимаете, он был другим. Отличался от меня и от мамы, но это несложно, от нас все отличались. Но он отличался и от остальных. От моего отца. От… его вот отца.

Я кивнула на Томаса, который сидел рядом. Наверное, чтобы удобнее было разглядывать блондинкины колени.

Вот же… к изменам Билли я относилась как к неизбежному злу, а тут злюсь чего-то. Дура.

- Он помогал. Всегда и всем. То есть, не совсем, чтобы всем, но когда помощь нужна была. Пожар вот если случился, а страховая отказывалась платить. Или лечение какое. Помнится, когда матушке Деккера ногу отрезали, он все счета больничные закрыл. У нее ведь страховки не было. И денег тоже. Сиделку ей нанял. Потом положил пособие, за которое они и жили. Он выделял стипендии тем, кто и вправду хотел учиться. Он многое делал.

Эта парочка переглянулась. И выражение лиц у них было престранное.

- Нет, теперь я понимаю, что далеко не все им сделанное – это просто так, что… возможно, где-то он платил за… за услуги.

До чего сложно, оказывается, говорить.

- Все хорошо, - блондиночка опять улыбнулась. – Каким он был человеком?

- Внимательным. Очень.

Как им рассказать? Как объяснить то, что я сама объяснить не в состоянии?

- Добрым? Нет, пожалуй… он разговаривал со мной. Как со взрослой. Никто, кроме мисс Уильямс и его не считал нужным со мной разговаривать. Интересоваться моим мнением, пусть всего-навсего о книгах. Он слушал. И подсказывал порой, как следует понимать ту или иную вещь. И потом, позже, мы говорили уже не только о книгах. Он был строгим. К Нику. Тот никогда не называл отца по имени, впрочем, как и я своего. Мне вообще запрещалось к нему обращаться. Дети не должны отвлекать взрослых.

В глазах блондиночки мелькнуло сочувствие? Вот уж не было печали. Я в нем не нуждаюсь. Напротив, моя жизнь была не такой уж и плохой.

Разговоры?

Подумаешь. Если разобраться, взрослые в принципе редко говорят с детьми. У всех дела, у всех заботы. И я знаю, что та же мамаша Томаса частенько просто-напросто выгоняла своих отпрысков из дому, чтоб не мусорили.

А у меня комната имелась.

Да.

- С ним было куда проще, чем с моим отцом. Просто следовало помнить о манерах. Знаете, у меня была дурацкая привычка ковыряться в носу. Мама пыталась отучить, но не выходило. А мистер Эшби только глянул один раз и как-то вот… я поняла, насколько нелепо выгляжу. Отвратительно. Мне же меньше всего хотелось вызывать у него отвращение.

- А что хотелось?