Драконяша для отшельника

И взгляд такой потухший, словно все силы, вся энергия ушла сейчас, на сдерживание себя.

У меня сердце бьется тревожно, подхожу к нему, опускаюсь на колени, подаюсь вперед:

— Милый, что случилось?

— Кроме того, что моя женщина таскает всякую нечисть в дом? Ну вот скажи, чего с ним делать? Жорик хоть маленький, его в ботинок сунул, он нанюхался и уснул… Не мешает. А этот монстр? Его же учить, выгуливать, он мне весь газон засрет!

— Нет-нет! Я его приучу! — жарко обещаю я, продвигаясь все ближе и пристравивая голову на животе Антона, кладу щеку на светлую майку, слышу, как высоко бумкает сердце. — Приучу! Он очень понятливый! Сразу “место” выучил!

— Понятливый… А ты у меня дура… — выдыхает Антон, тяжелая ладонь падает мне на макушку, сжимает волосы, чуть оттягивает, причиняя сладкую боль.

Я обнимаю его, лезу пальцами под майку, уже зная, как именно ему нравится.

Антон любит, когдя я легко веду ногтями по коже, весь покрывается мурашками в этот момент, такой чувствительный… А если его еще и поцеловать… Мягко-мягко, чуть лизнуть самым кончиком языка…

Я применяю весь этот арсенал, решив быть мудрой женщиной и не приставать с расспросами, пока мужчина мой не успокоится и не настроится на правильный лад.

Лина так говорила, что мужчину сначала надо приласкать. И тогда он мягкий становится, как ручной котенок…

Правда, сама она своим советом явно не пользуется, ее парень и без того с рук не спускает… Но и мне грех жаловаться, если честно. Просто… У всех свои особенности…

И я сейчас активно эти особенности использую, целуя напрягающийся пресс, с восторгом ощущая, как Антон начитает дышать глубже, реагируя на мои ласки, как пятерня на затылке сжимается и разжимается, то натягивая волосы, то ослабляясь… Это так заводит: видеть, как ты действуешь на мужчину! Это невероятно вдохновляет.

Я расстегиваю ремень на джинсах, веду молнию вниз, и рука на затылке поощрительно сжимается.

Отгибаю край белья, выпукая на волю уже вполне рвущийся к бою член. Замираю, разглядывая его и опять удивляясь, как это я раньше не любила минет?

Сволота Рассохин никак заставить не мог, уж как только не уговаривал! Противно было, запах вызывал рвотный рефлекс… Этот тяжелый мускус, солоноватый еще такой… Бе-е-е…

А сейчас…

Он неверотяно красивый, ровный такой, большой. И пахнет вкусно. Настолько, что слюна выделяется непроизвольно, хочется несдержанно накрыть губами, ощутить его вкус на языке и блаженно зажмуриться.

Но я недавно наткнулась на сайт, где подробно рассматривались несколько техник минета. И сейчас ужасно хочется не торопиться, хотя, судя по все усиливающейся тяжести на затылке, моего эстетического восторга не понимают… Тем не менее, я настроена все сделать правильно. Так, чтоб даже не думал на кого-то другого смотреть, а то пишут, понимаешь ли, поклонницы всякие… Я, конечно, удаляю, потому что почта Антона и соцсети все на мне, но мало ли…

Раскрываю рот и широко лижу его от основания до головки.

— Еба-а-ать… — хрипит надо мной Антон, я вскидываю взгляд и замираю. Его глаза, светлые и жестокие глаза закоренелого мужлана и эгоиста, сейчас подернуты беззащитной поволокой секса, он смотрит на меня так, словно я… Ну, не знаю… Ангел? Спустилась с небес? Чудо? Это одновременно заводит еще больше и заставляет творить совсем уж безумные вещи.

Провожу ногтями по животу, ощущая, как он напрягается подо мной в ответ. После моих ногтей остаются следы, Антон опять матерится, но я уже не смотрю, мягко насаживаюсь ртом на его член.

Видимо, он это не ожидал (по непонятной для меня причине, ведь дело-то к тому и шло), и потому стонет несдержанно, а ладонь припечатывает меня за затылок, заставляя взять больше. Еще больше!

И тут очень пригождается потренированное на банане умение расслаблять горло. Это было непросто, но результат явно того стоит!

Мне даже сосать не надо, Антона и так всего трясет.

Кайф какой…

Когда отпускает, поднимаюсь, широко раскрывая рот, от губ тянется ниточка слюны… Я читала, что это тоже заводит мужчин.

Судя по совершенно плывущему взгляду Антона, интернет уроки правду говорят. Его откровенно ведет.

И, когда я обхватываю ствол пальцами в кольцо, одновременно всасывая в себя головку, водя языком по уздечке и двигаясь так, чтоб было полное ощущение, что это не рука моя, а рот, горло, Антон откидывается на спину, сжимает кулаки и стучит ими по обивке дивана.

Чувствуется, что ему хочется ускориться, но в то же время не получается. Если поторопит процесс, то я перестану делать это языком…

Я в любом случае ускоряюсь, потому что послушная девочка. Ну, и еще потому, что сама мокрая до безумия и сто процентов кончу, едва только прикоснусь к ноющему клитору.

Наращиваю темп, жестко водя одной рукой по стволу, заглатывая головку, играя с уздечкой, но так, чтоб все в ритме было. А второй лезу себе под домашнюю майку, так как не железная, и разрядка необходима.

Антон не выдерживает первым, опять наклоняет меня над пахом, прижимает, я спешно вспоминаю про банан и расслабление горла, жму себе на клитор и трясусь от кайфа так, что глаза закатываются.