Драконяша для отшельника

В легком посторгазменном анабиозе ощущаю, как он кончает в меня, матерясь и выстанывая с чувством:

— Дракоша, еба-а-ать…

А потом без сил откидываюсь на пятки, машинально облизываясь и вытирая ладонью рот.

Это было… Невероятно…

Хочу сказать об этом Антону, но он успевает первым.

Сползает ко мне на пол, тянется к губам, целует, целует, целует, устраивая мне еще один сенс орального секса.

Голова летит, отключается, и прихожу я в себя, уже лежа на Антоне, словно Жорик на большой мягкой игрушке.

Под щекой глухо и мощно стучит сердце, тянусь губами к впадинке между ключицами, вкусной и одуряюще нежной.

Антон гладит меня за задницу, подтягивает повыше, чтоб достала, куда хочется.

И я нежусь в его руках, в наших перемешавшихся запахах, самых правильных на свете.

— Почему хоть Лелик? — задумчиво хрипит Антон, а я хмыкаю:

— Анекдот такой есть… Про Лелика, который где-то рядом…

— Странный выбор… — судя по всему, анекдот этот Антон знает, и вопрос вообще не снят, но мне сложно объяснить свои ассоциации. Так захотелось, вот и все.

— Ладно… Пусть будет Лелик…

Ой!!!

Радостно вздыхаю, опять целую, куда попало, все равно везде вкусно.

— Но это не потому, что ты мне отсосала, понятно?

— Грубиян…

— Зато в точку. Не бери это в практику… Хотя, не, в практику бери… Но больше на такие поблажки не рассчитывай!

Угу… Посмотрим еще…

— А что ты такой напряженный? С издателем что-то?

— Да как всегда… Треш и угар. Им не понравилось, что у меня много боевых сцен, а мало эмоций… Типа, бабы такое читать не будут…

— Но, может, пересмотреть?

— Нихера! Пусть хавают, что есть. Я, бля, художник, я так вижу!

— Но…

— Все, Дракош, замяли, не хочу. И без того в напряге был, а тут еще и эта помесь крокодила на участке. И ты еще… Только-только расслабляться начал… Давай, вставай, чаю своего этого давай мне, вдруг не дристогонный…

— Да-да…

— В спальню сразу тащи. И конину мне туда плесни, обеззаразь на всякий случай.

— А почему в спальню?

— Буду стресс снимать. Так что трусы тоже не надевай.

Глава 32

Драконяша

— Слушай, Лин, — я улучаю момент, когда новоиспеченный муж сестры все-таки отлипает от нее, и увожу в сторонку. Конечно, выяснять такие моменты прямо во время свадебного фуршета не особенно хороший тон, но меня гложет, — может, не надо в Аргентину? Ну что вы там…

Сестра смотрит с болью, заметно переживает, но отрицательно машет головой.

— У нас уже все спланировано, Валь… Родриго напрягся… Он нам так помог, так помог… Просто неправильно будет сейчас… И, к тому же, там у нас с Борисом…

— Да поняла я уже все давно, — отмахиваюсь я, — и про ваш первый раз там, и про приключения… Романтические воспоминания… Но я переживаю, Лин. Мы там… Ну… Наследили…

Лина прикусывает губу, соглашаясь со мной.

Мы с ней там действительно наследили, причем, кое-какие следы известны только нам двоим.

Выдыхаю, ощущая, как в груди набирает объем здоровенный болючий ком.

Из-за меня все. Я ее подставила. Так подставила, дура!

Но что теперь переживать? Не поменяешь ничего, к сожалению. Не повернешь мои мозги в правильном направлении в тот момент, когда узнала про измены Рассохина.

Это теперь я понимаю, какая мелочная тварь — мой бывший. А тогда казалось, что небо на голову упало. Придавило так, что думать не могла.

Бегала по городу, словно курица бессмысленная, ничего не соображая.

Хорошо он меня развел, ничего не скажешь. Воспользовался тупым домашним воспитанием, тем, что в иллюзиях жила про любовь навсегда и прочий розовый бред.

Я ведь в институт пришла совсем зеленой. Только-только восемнадцать исполнилось.

Спортивная школа позади, там я свою планку взяла, а дальше нужны были деньги, которые у сестры имелись буквально в обрез на жизнь.

Так случилось, что, кроме спортшколы, школы искусств и обычной школы, я в жизни ничего не видела. Даже по улицам толком не гуляла.

В свободное время, которого не было, сидела дома и читала книги. Про большую любовь, естественно. Писала стихи и детские рассказы, выкладывала все это дело на одном сайте самиздата. И думала, что все переди будет сказкой.

И вот такая наивная ромашка пришла на первый курс…

Откуда мне было знать, что старшие курсы всегда в сентябре нас, дурех-первокурсниц, буквально на монетках разыгрывают?

Кто быстрее?

Рассохин был хорош.

Такой мачо, с ленивыми повадками плейбоя. Машина, дорогие гаджеты, интересные увлечения типа стритрейсинга и всяких элитных тусовок. На него текли слюнями и не только слюнями все пять первых курсов универа! А я даже подумать не могла, что заметит…

На первом университетском мероприятии, посвященном первокурсникам, меня углядел менеджер модельного агентства, прилип, предлагая контракт на рекламу какой-то марки одежды. Я сначала отказалась, неловко… Но потом, услышав сумму, согласилась, не раздумывая.

Дальше одной рекламной компании дело не пошло, но так получилось, что уже в октябре моя физиономия была в нескольких молодежных журналах и на одном биллборде…

Наверно, тогда Рассохин меня и разглядел.

Подошел между парами, улыбнулся… И у меня дрогнули колени. Ах, какой!