Драконяша для отшельника

Появление сестры внесло дикий раздрай в голову. Я не понимала, каким образом она мне поможет, как она вообще сюда попала? А если решила искать и просто так же, как и я?.. Оказалась в ловушке?

Против этой версии говорил ее спокойный, уверенный взгляд и покладистое поведение. Если б ее, как меня, заставили, то… То не заставили бы.

Линка, хоть и спокойная, но жесткая.

Мы с ней разные, как ивовый прут и железный стержень. Я гнусь, но потом выпрямляюсь, а она… Она просто не гнется.

Значит, раз живая и без следов побоев на лице, то сама пришла. А если сама пришла, то план есть.

Надо просто не отсвечивать и поддерживать.

Пока я перестраивалась с прогиба на борьбу, в помещение зашли трое усатых мужиков.

Они по-хозяйски принялись осматривать девчонок, половина из которых уже закинулась таблетками, а кое-кто и со спиртным смешал. Каждый боролся со стрессом, как мог.

Я посмотрела на Лину, уже переодетую в развратную сорочку, и прищуренными глазами оценивающую мужиков. Они негромко переговаривались между собой, и сестра явно понимала, о чем они говорят.

Она перевела взгляд на меня, потом подошла и, мягко улыбнувшись и удостоверившись, что один из мужиков смотрит на нас, погладила меня по голому плечу. Я вытянулась в струнку невольно, не понимая, что происходит.

— Улыбайся, — на грани слышимости шепнула Лина, наглаживая меня и делая вид, что хочет поцеловать.

Я криво улыбнулась и положила руку ей на грудь.

— Умничка… Погладь. — Продолжала командовать сестра, и я, замирая от ужаса, выполнила ее просьбу.

Мужики загомонили, потом один из них коротко рявкнул что-то охране у двери, и те двинулись к нам.

Лина спокойно ждала их, улыбаясь нежно и бормоча мне, едва шевеля губами:

— Спокойно, делаешь то же, что и я.

Я чуть заметно кивнула.

И пошла следом за Линой.

Нас провели коридорами, несколько поворотов, узких, словно в лабиринте, а потом втолкнули в комнату.

Прямо в центр.

Я огляделась, привыкая после яркости коридоров к полутьме комнаты, и поняла, что мы в кабинете. Рабочий стол в углу, кожаный диван и кресла, в которых расположились трое мужиков, виденных недавно.

Понятно, нас выбрали благодаря игре Линки и привели сюда с вполне определенными целями.

— Крайнего бери, — скомандовала Лина, улыбаясь мягко, и двинулась в середину, к самому здоровенному мужику, с лопающейся на толстом пузе рубахой. Я послушно пошла к крайнему, тоже толстому, но поменьше размером. Шла, не понимая, что делать буду. Неужели… Неужели то, для чего позвали?

Еще один мужик, сидящий напротив, курил и скалился, получая явное удовольствие от предвкушения грядущего представления.

Лина подошла к толстяку, опустилась перед ним на колени, начала расстегивать ремень на брюках.

Меня мужик поманил, чтоб села на него верхом.

Я послушно оседлала его, умирая от омерзения, когда сальные лапы принялись жамкать меня за задницу и грудь.

Пожалуй, переоценила я все-таки свою способность прогибаться, еле удерживалась, чтоб с диким визгом не начать отбиваться.

Через мгновение, услышав тонкий, странный писк, я решила, что это все же нервы лопнули, и сама не замечаю, как орать начала… Но тут же раздался грохот и вопль на испанском, а мужик подо мной замер, выпучив глаза направо.

Я оглянулась, успевая заметить, как кинулась сестра к отдельно сидящему, а теперь уже стоящему и активно лапающему оружие мужику. Тот усач, которому она расстегивала брюки, неопрятной кучей валялся на диване, лицом вниз.

Все это заняло буквально секунды, взгляд, осознание, холодное лицо сестры, нож в горле у так и не добравшегося до оружия второго мужика.

Я развернулась к застывшему в ступоре усачу под собой, заметила, как он вытаскивает пистолет диких, прямо таки устрашающих размеров, второй рукой отталкивая меня в сторону. Я не удержалась и отлетела к рабочему столу, выставив вперед руки.

Под пальцами оказалось что-то острое. Стилет! Красивый, с какой-то витиеватой вязью на рукоятке.

Сжала его в кулаке, развернулась в тот момент, когда мужик поднимал ствол, целясь в сестру.

И, вообще не думая и не тормозя, с разбегу повисла на руке с пистолетом всем телом, а сама с разгона всадила стилет в грудь гада!

Мужик замер, так и не успев выстрелить, посмотрел на рукоятку в своей груди и начал заваливаться на пол.

Я отпихнула ногой выроненное оружие, подскочила и с рычанием пнула его под ребра. А потом еще раз. И еще!

Не помню своих ощущапний в этот момент, помню только, как слезы текли. И еще — нож так легко вошел в тело… Странно, я почему-то думала, что это непросто, убить человека. А оказалось… просто…

Линка подскочила ко мне, оттолкнула, оскалившись, наклонилась, проверяя пульс на шее у мужика, глянула на меня остро:

— Успокоилась?

Я кивнула, хотя вообще не успокоилась.

— Тогда тихо. За мной.

Она схватила со стола влажные салфетки, протерла рукоятку ножа, торчащего из груди убитого мной человека, потом нож в горле убитого ею человека. Потом себе лицо и руки, кинула мне салфетку. Я последовала ее примеру.

Лина быстро прошлась по всем поверхностям, которых мы могли касаться, выкинула в угол салфетки. Поймала мой взгляд, усмехнулась: