Драконий оборотень

Поняв по моему взгляду, что логики в его рассуждениях я что-то не улавливаю, Сев снисходительно усмехнулся и пояснил:

— Во-первых, в человеческих землях оборотни не в чести, и игнорировать это обстоятельство нам негоже. В любой городской корчме или трактире обязательно найдется пара пьяных забияк, для которых встреча с оборотнем — отличный повод для шумной драки, а кровопролитие нам ни к чему. Демонстрация пары острых клинков гораздо быстрее поможет остудить их горячие головы. А во-вторых, соваться в любой большой город без оружия любому — будь ты оборотень или человек — глупо и опасно. Путешественники, проделавшие не близкий путь, и при этом безоружные выглядят, по меньшей мере, странно. Нам не нужно лишнее внимание — ни со стороны городской стражи, ни со стороны местного ворья, любящего поживиться за чужой счет.

— Но ведь мы только что провели ночь в человеческом селении, и, по-моему, никаких проблем не возникло!

Сев снова улыбнулся.

— В провинциях есть своя прелесть. Местные жители, по незнанию, приняли нас за эльфов.

— За эльфов? — удивленным эхом повторила за ним я. И тут же с досадой хлопнула себя по лбу: — Ох, но ведь это же так…

Оборвав фразу на полуслове, я тут же мысленно сотворила короткое заклинание и снова взглянула на дарга.

Внешность стоящего предо мной оборотня начала немедленно изменяться. Острый мыс волос над бровями распрямился, открывая высокий умный лоб, уши стали чуть уже и еще острее, клыки втянулись. Радужка зрачков пожелтела и заиграла янтарем, а волосы, без того гладкие и блестящие, удлинились, ниспадая серебряным водопадом теперь до самого пояса. За какую-то долю секунды красавец-оборотень превратился в столь же неотразимого красавца-эльфа.

— Вот и все, — проговорила я, с усилием заставляя себя оторвать, наконец, от него взгляд и отступая на шаг назад.

Оборотень, все это время вопросительно наблюдавший за мной, молча потянулся к лежащему на столе полированному медному подносу. Не знаю, как он догадался, что именно произошло — может, увидел собственное отражение в моих глазах. А может, ему просто уже не впервой было пользоваться подобными трюками? Пару мгновений он с интересом рассматривал себе в импровизированном зеркале, после чего обернулся ко мне.

— Отличная работа, Мирраэль, вы молодец, — без тени иронии произнес он. — Это действительно может значительно облегчить наше путешествие. Если, конечно, вы проделаете то же самое и с этими двумя, — он кивнул в сторону Хирата и Грейна.

Я только молча улыбнулась и кивнула. На преображение «этих двоих» ушло еще несколько минут. Не удержавшись, я несколько приукрасила внешность обоих оборотней, наверное, подсознательно взяв за образец облик их предводителя. К моменту завершения моих гримировочных работ мы, все четверо, составляли на редкость колоритную и красочную группу. Трое вооруженных до зубов странствующих красавцев-эльфов и я, похожая на только что аттестовавшуюся ведьму-практикантку. Тот еще квартет. Вряд ли кто-нибудь в здравом уме захочет связываться с подобной компанией.

По крайней мере, очень хотелось в это верить.

— Ну что ж, — после беглого осмотра результатов моего труда подвел итоги Сев. — Если все готово, думаю, наш бродячий цирк вполне может отправляться в путь. Время не ждет.

И, собрав свой нехитрый скарб, мы двинулись на юг.

Перед самым отъездом я, не удержавшись, сотворила еще одного Вестника, на этот раз — для Норры. Мысль о том, что с эльфийкой могло что-то случиться, не давала мне покоя. Что-то очень серьезное, наверное, должно было произойти, чтобы помешать ей открыть для нас телепорт или, хотя бы, попытаться связаться с нами. Я размышляла над этим все утро, пока моя лошадь послушно брела следом за черными жеребцами даргов.

Широкая тропа вилась между старыми раскидистыми дубами, толстые сучья нависали над ней, образуя длинный тенистый коридор. Солнце, пробиваясь сквозь кружево листвы, расцвечивало землю мириадами солнечных зайчиков.

Вскоре древесные стволы встали плотнее, тень над тропой сгустилась. Мы въехали в лесок. День выдался солнечный, первый по-настоящему жаркий весенний денек в этом году. Мучимая непривычной еще жарой, я уже давно сняла куртку и даже не заметила, как опустошила флягу. Это открытие повергло меня в уныние, усилив и без того непрекращающуюся жажду. Отвлечься от собственных ощущений, стараясь думать о чем-нибудь абстрактном, получалось плохо. Я уже была готова, наплевав на собственную гордость, попросить фляжку у Сева, когда тот неожиданно объявил привал. Не прошло и десяти минут, как, стреножив лошадей, мы все разбрелись в разные стороны.