Драконий пир

Наступивший вечер не принёс в тронный зал прохладу. От множества свечей, зажжённых там, было так же жарко, как днём. И всё же открытых окон чуть потянуло холодком, поэтому Влад поёжился. "Пора начинать", — решил он, тем более что на столах вот-вот должна была появиться последняя перемена блюд. Мясо и птицу давно съели, и теперь на столах стояли пироги и пирожки со сладкой начинкой, а также разные сладкие фрукты, к ним было подано сладкое вино.

Буда, как и в прошлые разы, сопровождал челядинцев, несущих угощение на княжеский стол. Попробовав каждое, боярин по государеву знаку подошёл и преклонил ухо, а когда услышал приказ, то невозмутимо кивнул и направился к дверям.

Дракулов сын меж тем поднялся со своего места, держа кубок в руке, и бояре тоже встали, а Влад с удовлетворением отметил, что многим гостям оказалось уже весьма тяжело подняться на ноги.

— Много вы пили за меня, слуги мои, а теперь я за вас выпью. Живите все в здравии столько, сколько вам Богом отпущено. Живите в богатстве, чтобы и наследникам вашим так же богато жить. Радуйтесь, сколько можете, а пошлёт Бог печали, терпите, как я научился терпеть. Пусть будет мир в нашей земле. Пусть мир как можно скорее установится.

С этими словами Дракулов сын осушил свой кубок, где по-прежнему была почти одна вода, с громким стуком поставил на стол и, наконец, сел.

Все тоже осушили свои кубки и начали опять садиться — все кроме Штефана Турка, Молдовена и Кодри. Эти трое, деловито пробираясь вдоль стены, направились к выходу, но никто этому не удивился, ведь каждый из присутствующих хоть по разу уже выходил.

— А скажите мне, слуги мои? Кто из вас помнит моего деда Мирчу? — меж тем спросил Влад, пока зал снова не загудел от разговоров.

Мирча, в честь которого получил имя Владов старший брат, был великим правителем, поэтому все бояре, которым исполнилось более пятидесяти лет, посчитали своим долгом сказать, что помнят его.

Отовсюду послышалось:

— Я помню, государь.

— Я.

— Я помню.

— И я помню.

— И я.

Меж тем в зал вернулся Буда, который уже не сопровождал челядинцев, а шёл один. Двигался чинно, не торопясь, сложив руки на животе, а захмелевшие гости даже не заметили, что локти Буды, плотно прижатые к бокам, будто придерживают что-то, спрятанное под его боярской шубой.

— А сколько государей сменилось с тех пор, как мой дед умер? — меж тем спросил Влад. — Кажется, шесть. Я прав?

— Да, — ответил кто-то. — Если не считать твоё собственное краткое правление, которое было восемь лет назад.

— Удивительно! — воскликнул Дракулов сын. — Мой дед правил почти тридцать лет и три года, как сказочный правитель. А со времени его смерти не прошло и сорока лет, а уже сменилось шесть государей, а если считать вместе со мной, то семь. Отчего бы?

В зале наступила тишина.

— А кто среди вас помнит моего дядю, Александра Алдя? — продолжал спрашивать Влад.

Его хорошо помнили все, кому исполнилось хотя бы сорок. Опять послышалось "я", "я помню".

— А кто его отравил? — резко спросил Влад.

В зале опять повисла тишина.

— Я же знаю, что его отравили, — продолжал Дракулов сын. — Мой отец не хотел верить в это, потому что сам был добрым человеком и не хотел видеть зла в других людях, но я желаю знать правду.

— Её никто здесь не знает, — подал голос Тудор. — Все, кто мог знать, уже на том свете. В этом зале нет людей, причастных к его отравлению. Конечно, до всех до нас доходили слухи, но мало ли кто что говорит.

Буда остановился за спинкой княжеского трона, и Мане Удрище обернулся, потому что услышал лязг металла. Оказалось, что боярин, заведующий княжескими застольями, принёс под полами своей шубы три меча без ножен, а когда начал аккуратно и тихо высвобождать из-под полы один меч, два оставшихся, прижатые локтем к другому боку, звякнули друг об друга.

— Тебя не тронем, Мане, — тихо проговорил Буда. — Ни тебя, ни брата твоего, ни сына не тронем, и даже челядинцев твоих постараемся не тронуть. Вы, главное, ни во что не вмешивайтесь.

— Не знаете, кто его отравил!? — меж тем недовольно проговорил Дракулов сын. — И кто отравил моего отца, тоже не знаете!?

Тудор предпочёл промолчать и очень встревожился, хоть и старался не подать виду.

— Вы — лжецы! Но я научу вас говорить правду! — крикнул Влад, отводя правую руку назад и чувствуя, как Буда вкладывает в неё меч, а в эту самую минуту широкие двустворчатые двери главного входа в залу уже открылись, впуская многочисленных вооружённых воинов во главе с Молдовеном и Кодрей.

Войко и Буда, тоже с мечами в руках, быстро направились туда, где сидели те бояре, которых Дракулов сын считал верными: Стан Негреев, Дука и Казан Сахаков с родственниками. Войко и Буда должны были отвести этих бояр к боковой дверце тронного зала, ведшей в личные княжеские покои, а мечами отогнать тех, кому в покои идти не полагалось.