Драконий пир

Сам же Станчул, наверное, решил превзойти Тудора во вранье, потому что сделал главными заговорщиками не предателей, а троих верных бояр, которых убили в тронном зале вскоре после смерти Владова брата Мирчи. Станчул утверждал, что их потому и убили, что это они отравили своего государя, а затем похоронили заживо Мирчу. Якобы все бояре оказались так возмущены, что убили этих троих.

Другие бояре, подвергнутые допросу и пытке, не придумывали таких сказок, но и в их рассказах более всего виноватыми оказывались те, кто в дворцовом подвале теперь не сидел, то есть Михаил, бросивший отраву в кубок Владова отца, а также Шербан и Радул, ставшие убийцами Владова старшего брата. Эти трое представали в протоколах весьма деятельными — куда более деятельными, чем Мане Удрище и Тудор.

Штефана Турка все эти сказки не утомляли, а лишь забавляли, а когда он вместе с Владом отправился выбирать место в окрестностях Тырговиште, где будут поставлены колья, то радовался, как ребёнок.

Это было уже в середине зимы. Штефан Турок гонял коня то к одному месту возле главной дороги, то к другому повторяя:

— Надо, чтобы всем проезжающим и прохожим было хорошо видно. Мы же совершаем казнь не только ради самих себя, но и в назидание?

Наконец, они выбрали место на холме, рядом с большой дорогой. Затем обсудили, как везти приговорённых преступников к месту казни — должен ли санный поезд проехать через главные ворота государева двора, или лучше пусть проедет через дальние. Штефану Турку хотелось везти через главные, чтобы народ посмотрел на преступников, когда сани проедут по улицам города, а Влад думал об удобстве, ведь если вывезти преступников задворками, то охранять санный поезд казалось гораздо проще.

В итоге решение оставили за Молдовеном, чьи конники должны были исполнять роль охраны, и Молдовен сказал, что вывезти задворками лучше:

— Народ и так наглядится на преступников, когда их будут по кольям рассаживать.

День казни выдался ясным. Пригревало солнце, и ясное небо казалось хорошим предзнаменованием, но при этом не радовало. У Дракулова сына не осталось сил на чувства. Он просто наблюдал за тем, что происходит вокруг. Видел азарт на лице Штефана Турка, настороженное внимание на лице Молдовена, жалостливое выражение на лице Войки и спокойное равнодушие на лицах остальных бояр.

Владу слышались вопли казнимых и одобрительные крики из толпы зрителей, но он почти не смотрел на место казни, а вспоминал маленькое утреннее происшествие.

Уже собравшись ехать, чтобы посмотреть на казнь, Влад вышел на крыльцо дворцовой хоромины и вдруг услышал позади голос Нае:

— Государь! Государь!

— Что? — Дракулов сын обернулся.

Нае поспешно подошёл, держа в руках зимний плащ из шерстяной ткани:

— Государь, накинь.

— Зачем? — удивился Влад. — Мне и так не холодно.

А ведь на нём был лишь тёплый кафтан, подбитый мехом, и этого могло не хватить, ведь пребывать на холоде предстояло долго. Казнь обещала продлиться не один час, и всё же государь уверенно повторил:

— Мне не холодно.

Как видно, холод той далёкой зимы, когда умерли отец и старший брат, Влада уже не преследовал.

Вместо эпилога

До чего же много было претендентов на румынский престол! И они никак не желали отказаться от своих притязаний даже тогда, когда увидели, что Влад укрепился на троне основательно. Эту основательность постоянно проверял то один выскочка, то другой, а больше всех усердствовал Дан, старший брат покойного Владислава, поэтому бояре Шербан и Радул, убийцы Владова старшего брата, прибились не к кому-нибудь, а именно к Дану.

Зря Дан пригрел их. Ой, зря. Если б не эти двое, он, наверное, остался бы в живых после неудачной битвы, которая случилась ясным апрельским днём на горных перевалах, на дороге из Брашова в Тырговиште. Никакого особого военного искусства Влад в той битве не проявлял, а просто дождался, когда противник выйдет из-под защиты мощных оборонительных стен Брашова и двинется в сторону румынской границы.

Войско Дана двигалось медленно, потому что там было много пехоты, а войско Влада состояло из одной лишь конницы, поэтому перемещалось быстро и смогло настигнуть противника внезапно. Добравшись до перевалов, Дан неожиданно столкнулся с теми, кого шёл побеждать.

Отряды Дановой пехоты, мирно шедшие по дороге, не успели построиться в боевой порядок. Дан в окружении своих лучших бойцов отбивался до последнего, а когда их осталось чуть менее десяти, Влад подъехал к месту схватки, похвалил Дановых воинов за доблесть и сказал, что позволит им просто уйти, причём даже не отберёт у них оружие, если они прекратят битву и поклянутся не продолжать:

— Я не хочу убивать вас. Мне нужен только Дан, — сказал Влад, — но если вы продолжите защищать его, то потеряете ваши жизни. Зачем вам умирать? Вы доказали свою храбрость. Вы не попадёте в плен, потому что я обещал отпустить вас, и значит, ваша воинская честь не пострадает. Оставьте этого человека. Идите с миром.

Воины подумали немного и оставили Дана, а тот растерянно стоял с мечом в руке, пока не оказался схвачен: