Еще через некоторое время некромант вновь отвлекся от диагностики.
– Что за сущность обитает у вас в правой руке?
– Хотел бы я знать.
– Хм. Никогда такого не наблюдал. Вроде бы что-то даже родное моему ремеслу, но вместе с тем совершенно чуждое. Оно крепко спит, как я понимаю.
– Нарлога назвал это обрывком чужой тени, кажется.
Малахай Надгробие нахмурился.
– Да, есть на Черном континенте умельцы, способные поднимать мертвых, но с их магией предпочтительно не связываться. Это дикая некромантия, невероятно сильная, почти не изменившаяся с древних времен и ужасно опасная.
Малахай вернулся к осмотру и вскоре его завершил.
– Ваше могущество, можно ли задать прямой вопрос?
– Ну только если совсем уж прямой, – улыбнулся тот.
– Чар Талбот попросил вас присоединиться к нему на случай появления колдуна Барбатума?
– Нет, – качнул лысой головой некромант, – он хотел, чтобы я взглянул на вашу ауру, чар Тобиус. Уж очень его волновало ее состояние после того инцидента. А поскольку я у чара Талбота в долгу, пришлось согласиться.
– Понятно. И что, не напрасны были волнения?
Малахай перестал улыбаться и задумчиво прищурился.
– Ему я скажу, что они были напрасны.
– А на самом деле?
Маг Смерти пожал плечами:
– Не знаю. Ответьте, чар Тобиус, вы переживали клиническую смерть?
– Случалось.
– Угу, интересно, очень интересно. Что ж, возможно, это и послужило причиной проявления створок. Уж не знаю, стоит вас с этим поздравлять или нет.
Тобиус молчал, показывая тем самым, что ожидает подробностей.
– Насколько мне известно, вы проходили процедуру, призванную выявить в волшебнике склонность к некромантии, когда были учеником?
– И мне совершенно точно сказали, что магия Смерти для меня недоступна.
– Не сомневаюсь, что так и было. У вас тогда отсутствовали Врата Зенреба, знаете, что это такое?
– Область астрального тела, через которую некромант взывает к силам по ту сторону жизни. Считается, что они расположены в районе темени.
– Именно так, вот здесь. – Малахай коснулся верхушки своего черепа. – На том же месте, к которому крепится Путеводная Нить. Великий архимагистр Зенреб первым открыл их связь. Так-то врата эти есть у всех волшебников, но при рождении они срастаются, как кости черепа.
– Родничок.
– Точно так же в астральном теле срастаются створки Врат Зенреба. Но когда приходит время умирать, Путеводная Нить, ведшая волшебника по жизни, вырывает его душу сквозь эти самые створки и тянет туда, куда душе предназначено попасть. Отличие некроманта от другого мага в том и состоит, что сворки его Врат Зенреба приоткрыты еще при жизни, что позволяет ощущать
В черных глазках Малахая вспыхнул бело-зеленый фосфорный пламень.
– Я думаю, что теперь в вашу сущность задувает эдакий
– Штербен.
– Над телом чара Штербена вы оказались способны увидеть сущность, которую даже самые могущественные волшебники увидеть не способны, если они не некроманты.
– Смерть?
– Я бы не сказал так категорично. Скорее ту близкую к смерти сущность, которая является на зов некроманта при работе с мертвецами. Это что-то вроде проводника, который дает возможность пользоваться силой той стороны.
– И с этим ничего нельзя сделать?
– А что бы вы хотели с этим сделать? Вернуть распечатанные врата в прежнее состояние невозможно, распахнуть их – тем более. Не с моими умениями. Хотя наставники из Аглар-Кудхум, возможно, сумели бы…
– Они обитают на другом конце света, а я в любом разе не желаю становиться некромантом, уж простите.
Малахай вышел из задумчивости и рассмеялся, показывая, что совершенно не уязвлен. Тобиус понял, что вопросов о его смерти не будет, и испытал некоторую благодарность к Малахаю. Он не желал возвращаться в тот день и час, когда агония, одиночество и беспомощность стали его проводниками за Кромку.
Тем временем некромант отлучился и вернулся обратно, неся в руках тот самый арбалет, который Тобиус снял с лермазу.
– Несомненно, работа восточного некроманта. В Вестеррайхе немного найдется моих собратьев по Дару, способных создать что-то подобное, разве что кто-то из учеников великого Кая Церония Анхелона. Украшения опять же говорят сами за себя.
– Да, верно. Эта вязь… я так и не удосужился понять, что она значит.
– «Что было твоим, отныне принадлежит мне», – вежливо улыбнулся Малахай. – Но дело не только в вязи, ее некроманты используют как вспомогательный инструмент в выстраивании заклинаний, тогда как основой выступает иероглифическая письменность. А украшения видите? Я имею в виду опарышей, мух и стервятников – это падальщики, которые служат символами ранговой системы Аглар-Кудхум. Слышали о такой?
– Нет, никогда, – признался Тобиус.