Драконово семя

Председатель Земского союза на Западном фронте В. В. Вырубов вспоминал, что в 20-х числах октября 1916 года генерала Алексеева в Ставке посетил председатель Земского союза Г. Е. Львов[59], имевший с ним продолжительный разговор наедине. Содержание разговора, которое Львов впоследствии передал Вырубову в общих чертах, сводилось к тому, что Алексеев якобы предлагал Львову в день, который он укажет дополнительно, прибыть в Ставку в сопровождении двух-трех авторитетных земских деятелей либерального толка. В этот день в Ставке будет находиться императрица, которая будет арестована Алексеевым и заключена в монастырь; императора же поставят перед свершившимся фактом, ему будет предложено назначить правительство во главе со Львовым и в составе прибывших с ним лиц. Алексеев ставил условием, чтобы Николаю II не было причинено какого-либо вреда. Князь Львов, приняв предложение Алексеева, немедленно отбыл в Москву. Примерно 25 октября 1916 года Алексеев вызвал к себе Вырубова и спросил его, знает ли тот содержание его разговора со Львовым. Вырубов, естественно, все отрицал, на что Алексеев попросил его срочно передать Львову, что день, о котором они со Львовым условились, наступит 30 октября. Вырубов при этом обратил внимание на то, что во время их разговора Алексеев выглядел очень плохо и вел себя крайне нервно. Вырубов немедленно послал в Москву ко Львову курьера, но судьба распорядилась иначе – на следующий день Алексеев всерьез заболел и слег в постель. Спустя короткое время он выехал в Крым на лечение. В Крыму Львов с ним вновь встретился, но, вернувшись, сообщил, что Алексеев изменил свое мнение о возможности переворота, опасаясь революции и развала фронта.

Февральская революция 1917-го окончательно пролила свет на подноготную героя. Под надуманным предлогом генерал-адъютант вызвал в Ставку государя. Сразу после отъезда Николая II в Петрограде начались волнения, но Алексеев информировал о них царя недостоверно и тенденциозно, тормозя тем самым его распоряжения о выделении войск для жесткого подавления мятежа.

Послав тем не менее отряд генерал-адъютанта Иванова в Петроград, царь распустил Госдуму и Совет министров под председательством князя Голицына, который допустил анархический бунт. В принципе, устранение Думы и правительства не играло для империи решающей роли, государь мог назначить другое правительство в любом городе – в Москве, в Нижнем Новгороде, в Могилеве – и вручить новому правительству все бразды правления. Но почему-то этого не сделал…

Возможно, дело в том, что в тот момент все мысли Николая II были заняты переживаниями за детей, которые тогда заболели корью: Ольга и наследник Алексей – 23 февраля, Татьяна – 24 февраля.

Получив известие о том, что Алексей может не пережить болезни, Николай твердо решил немедленно вернуться из Ставки в Царское Село, доверив дела Алексееву. Вечером 26 февраля государь отправил императрице телеграмму: «Выезжаю послезавтра, покончил здесь со всеми важными вопросами. Спи спокойно».

Попытки Алексеева уговорить государя остаться в Ставке, куда сходились все нити военного управления и куда должны были приехать наследник и императрица, оказались тщетными.

Между четырьмя и пятью часами утра 28 февраля государь сел в литерный поезд и отправился в путь. И на сорок часов фактически исчез из страны – в самый разгар драмы, когда ситуация менялась ежечасно. Царский поезд направляют к Пскову, где его блокирует откровенный сподвижник Алексеева – командующий Северным фронтом генерал Рузский.

Как и многие представители военной элиты России, Рузский, командующий Северным фронтом, был недоволен Николаем II (несмотря на все благодеяния государя, а может быть, и поэтому – считал, что его высокие генеральские заслуги недооценены). Он полагал, что царю необходимо уступить реальную власть в стране представителям крупной буржуазии. С этой целью он вошел в контакт с мультимиллионером А. Гучковым, занятым подготовкой переворота.

Когда в Петрограде разразился бунт, Рузский под предлогом обсуждения дальнейших действий заманил Николая II в свой штаб в Псков.

Утром 1 (14) марта 1917 года царский поезд был остановлен у станции Малая Вишера известием, что на станции Любань его поджидает засада из революционно настроенных войск. Государь принял решение направиться в штаб Северного фронта в Пскове, куда прибыл вечером того же дня. Там он оказался под домашним арестом – фактически был задержан командующим фронтом генералом Николаем Рузским.

Вот что пишет о приезде в Псков флигель-адъютант Мордвинов: «Будучи дежурным флигель-адъютантом, я стоял у открытой двери площадки вагона и смотрел на приближающуюся платформу. Она была почти не освещена и совершенно пустынна. Ни военного, ни гражданского начальства (за исключением, кажется, губернатора), всегда задолго и в большом числе собиравшегося для встречи Государя, на ней не было.

Где-то посредине платформы находился, вероятно, дежурный помощник начальника станции, а на отдаленном конце маячил силуэт караульного солдата.