Драконово семя

У стены слева – простенький диван-кровать, плетеное кресло, банкетка, стол, используемый для праздничной встречи всей семьи, два стула. На диване – четыре спицы с незаконченным вязаным носком. Вязание теперь немодно, но мать любит рукоделие – вяжет шапочки, свитера, носки и раздает детям знакомых. Собственные дети отказываются от ее, с позволения сказать, продукции: «Мать, ты что? Это отстой, такого теперь не носят». Тут же валялись колготки. Тонкие бежевые колготки, безвольно обнимающие диван, создавали в комнате ощущение неосознанной тревоги: похоже, что перед самым уходом мать заметила стрелку, вот ей и пришлось наспех переодеваться.

В окне были видны только яркое небо и плотное облако, странным образом отражающее темную поверхность огромного озера.

Игнат знал по памяти форму, расположение, названия и ароматы всех предметов в этой комнате. И тем не менее помещение, которое он сейчас рассматривал, ничем не походило на привычную материнскую спальню. Казалось, он подглядывал в апартаменты только что отлучившейся чужестранки – в комнату, где каждый уголок дышал неожиданной и ранее незнакомой ему женственностью. В воздухе чудились застывшие вибрации недавно ушедшего печального звукового аккорда.

Его мать, Лариса, не всегда жила в Петрозаводске. Выросла в небольшом поселке под Кондопогой в пятидесяти километрах от центра Республики Карелия, после школы поступила на экономфак Петрозаводского универа, осталась работать в столице Карелии, а в деревне бывала теперь наездами. Одна поднимала двоих детей – муж ушел из семьи, когда младший сын был еще маленьким. Сам ушел или Лариса попросила избавить ее и детей от пьющего отца – теперь неизвестно.

Игната нередко сравнивали со старшим братом – умницей, отличником, гордостью школы. Пожалуй, даже слишком часто. Игната раздражали эти постоянные и несправедливые наскоки на него. Учился он действительно не блестяще, но был добрым и отзывчивым ребенком. Часто приезжал к бабушке в Кондопогу, не забывал поздравлять ее с праздниками, привозил угощения и больному другу, жившему неподалеку Да и ограниченным его тоже никак нельзя было назвать: Игнат много чем интересовался за пределами обязательного школьного катехизиса, а проявлять особое прилежание в изучении скучных школьных дисциплин считал ниже своего достоинства.

Мать, отличавшаяся легким характером и довольно веселым нравом, шутя справлялась с проблемами, выпавшими на ее долю: в доме чистота и порядок, дети одеты, накормлены и обласканы, сама – опрятная, веселая, в меру кокетливая, да и одеваться умудрялась достойно – это при ее-то довольно скромных доходах. После отъезда Антона в Петербург с деньгами в семье стало полегче – Лариса получила повышение по службе, Антон сам себя обеспечивал, иногда и переводы слал – да и забот поубавилось: Игнат все-таки уже не прежний малыш-несмышленыш. Вечерами у Ларисы появилось свободное время, и она всерьез увлеклась сахаджа-йогой (СЙ), которой занималась последние несколько лет.

На своей страничке в сети «ВКонтакте» она теперь размещала много постов, посвященных медитации и ведическому миру, а также огромное число фотографий соратников по увлечению и всевозможных облаков. Вот что она писала по поводу облаков: «Давно замечено, что под влиянием сильной медитации последователей сахаджа-йоги на небе в этот момент могут происходить изменения, заметные даже невооруженным глазом: появляются своеобразные перистые облака, причем облака самой необычной формы.

03.08.2013 я с детьми гуляла вдоль берега Чупской губы. Во время прогулки вошла в глубокую спонтанную медитацию и почувствовала, как из меня в окружающее пространство сама собой стала изливаться энергия. Одновременно я продолжала снимать небо на цифровой фотоаппарат, который зафиксировал, что синхронно с изменением моего внутреннего состояния менялась и структура облаков на небе. Весь этот процесс длился около полутора часов. Когда выброс моей внутренней энергии прекратился, необычные облака мгновенно рассосались, на их месте появилась радуга».

Антон освоился в Петербурге и явно выпал из сферы влияния матери. Лариса пыталась увлечь младшего сахаджа-йогой, давала ему брошюрки, видеозаписи основательницы вероучения, известной как Шри Матаджи.