Драконовы печати

Он молчал и в спальне, иногда болезненно морщась, когда приходилось двигать рукой. Я не видела в нем ни злости, ни остатков недавней ярости, только глубокую задумчивость.

— Шах-Ра, — я начала тихо и осторожно. — Тебе лучше лечь. Можно, я позову лекаря снова? Он сказал, что может наложить плотную повязку, которая тебе поможет.

Он словно не расслышал, но повиновался моим усилиям и сел на кровать, опираясь на подушку. Я же разместилась на полу, не желая его тревожить и дать возможность собраться с мыслями. Сама я тоже ничего объяснить не могла, а вопросов с каждой минутой не становилось меньше.

Шах-Ра вдруг заговорил очень спокойно:

— Почему Орилла хотела тебя убить?

Время для тайн прошло, потому я ответила честно:

— Она любит тебя и очень сильно. Это просто ревность.

Он грустно усмехнулся, осмысливая:

— Я знал, но не хотел придавать этому значения. Казалось, это просто заблуждение, которое скоро пройдет, если не заострять внимания. Тхэ-Ра выбрал ее и подарил ей вечность, а она занимается такой ерундой? — его голос звучал слишком монотонно. — И мы ничего теперь с ней не можем сделать. Я считал Ориллу умнее.

— Спасибо, что спас меня!

Он ответил после долгой паузы:

— Спасибо, что спасла наследника. В тот момент я не думал, но потом вряд ли смог себя бы себя простить.

— Шах-Ра…

— Я устал. Не говори больше.

Он закрыл глаза, а я даже приблизиться не осмелилась. Так и сидела, недвижимая, не в силах ни задать себе правильные вопросы, ни, тем более, на них ответить. Через час дверь спальни распахнулась, и к нам вбежал старший Дракон. Шах-Ра сразу встал, будто бы и не дремал за мгновение до того.

Тхэ-Ра был очень бледен и выглядел так, словно бежал сюда, едва вернувшись и одевшись.

— Шах-Ра, — он обратился сразу к брату. — Это чрезвычайно важно! Кая, оставайся на месте. Я выяснил опасность…

Шах-Ра уверенно перебил:

— Да. Тени-воительницы могут управлять драконами. Причем управлять так, что у драконов вообще выбора не остается.

Тхэ-Ра резко выдохнул, а глаза его еще сильнее расширились:

— Управлять, призывать драконов из Вечности, приказывать делать то, что только в голову взбредет! Оттуда и пошла традиция не произносить имя Дракона — если тень знает его имя, то получает немыслимую власть! Но откуда ты узнал?

— Проверил, — неопределенно ответил Шах-Ра. — И что мы будем делать дальше?

Тхэ-Ра посмотрел на меня — в его взгляде я прочитала решимость.

— Ты знаешь, что мы обязаны сделать. Первоходцы были мудры, мы не имеем права быть глупее. Твоя Кая может махнуть рукой, чтобы повести армию драконов против любых ей неугодных. Но ей хватит и двух, чтобы уничтожить всех врагов Курайи, если такие только появятся.

Я встала. Шах-Ра резко повернулся и посмотрел на меня. Теперь он вынырнул из своей задумчивости и сказал громче:

— Брат, ты правда считаешь, что она на такое способна? Захватить мир? Да в ней нет и капли этого тщеславия!

— Не считаю, — спокойно признал Тхэ-Ра. — Но она уже доказала, что ради Курайи способна на всё. Нет, я не вижу в ней подобных намерений, но у нее будут дети. Ты можешь поручиться, что ее внучка или правнучка окажутся такими же, лишенными тщеславия? Ее потомки, если они только появятся, могут оказаться не мудрыми и не великодушными, брат.

Шах-Ра теперь выглядел иначе, он вознамерился не сдаваться:

— Но она не может управлять мною, пока я не принимаю облик дракона!

— Не может, — совсем тихо проговорил Тхэ-Ра. — Но ты понимаешь, что все это отговорки. В ее власти даже направить драконов друг против друга, ты убьешь меня, или я убью тебя, если она того захочет. Первоходцы понимали, что могли вырезать не всех теней, потому оставили зацепки в традициях. Дракона всегда два, чтобы любовь одного не стала концом мира. Драконы делят жену — если они хотя бы раз не смогут так поступить, то это станет первым предупреждением, что что-то идет не так. Потому только жена и имеет право произносить имя Дракона, она гарантированно не может быть тенью, которая вызывает в нас иррациональное желание быть для нее единственным. Если я не прав, тогда ответь — ты смог бы отдать мне Каю на одну ночь?

Шах-Ра смотрел в пол, глубоко задумавшись. И его ответ удивил не только меня:

— Да. Если бы от этого зависела ее жизнь. Есть вопросы поважнее моей ревности.

— Брат… — Тхэ-Ра этому признанию не поверил. — Это сложное решение, но ты понимаешь, что я прав.

Шах-Ра показал на дверь:

— Пойдем, надо обсудить очень многое, — он повернулся ко мне. — Комната будет запечатана заклинанием, ты не сможешь выйти.