Драконы бумажной горы (СИ)

В тишине друзья пересекли просторный зал и оказались в еще более огромном помещении. Чайльд легко мог представить, как некогда под этими ледяными сводами собирались на пиры драконы. Впрочем, тогда эти пещеры вряд ли были закованы в лед и снег. Наверняка из-за драконьего пламени здесь было так жарко, что любой смертный мигом бы запекся, как праздничная индейка в духовке.

Вдруг Люмин, которая прежде держала его за руку, вырвалась из хватки и устремилась вперед со вскриком:

— Коллеи!

В самом деле, посреди зала, привалившись к ледяной стене, сидела Коллеи. Ее лицо отливало голубизной, а губы были такими бледными, что казались практически белыми. Испугавшись, Люмин попробовала потрясти ее за плечо, но Коллеи не отозвалась.

— Что с ней, Гуго?

Чайльд вытащил дракона из капюшона и поднес поближе к Коллеи.

— Повелитель Метели, — изрек тот. — Эта девочка — воплощение страданий и горя, самых сытных эмоций. Повелитель Метели подпитывается ей. Такими успехами он наверняка уже принял свой первоначальный облик.

— Все верно, Авзельгуголерьефор, — раздался за спинами ребят холодный голос. — Эта девочка оказалась на редкость полезной.

Повернувшись, они увидели, как с дальнего конца пещеры шагает синее создание. Теперь оно сравнялось ростом с Чайльдом, самым высоким среди друзей. Фиолетовый язык, который прежде безобразно вываливался из оскаленного рта и тащился по земле, вернулся на законное место, но зубы существа так и остались заостренными. Угольки ромбовидных глаз пристально следили за каждым движением ребят. Лохмотья, которые раньше свисали с существа безобразными клочьями, превратились в одежды, напоминавшие тончайший ледяной доспех, а коричневая остроконечная шляпа выросла вместе с ее обладателем.

Теперь Повелитель Метели имел почти человеческий облик.

И все же человеком он не был, и от осознания этого по коже Чайльда бежали мурашки.

В левой руке Повелитель Метели сжимал обломок, вырезанный из ветви Горе-древа. Даже несмотря на то, что это была лишь половина посоха, теперь Чайльд ощущал исходившую от нее силу — для этого ему даже не нужно было сосредотачиваться согласно наставлениям Гуго.

— Значит, это твоя последняя надежда? — склонив голову, спросил Повелитель Метели. — Кучка перепуганных детей?

— В жилах одного из них течет кровь древних чародеев, — вскинулся Гуго. Если бы он мог, он бы угрожающе поднялся на задние лапы, но в бумажном облике лап у него не было. — Не ты ли всегда боялся чародеев этой горы, Повелитель Метели!

Со стороны синего существа раздался смешок — такой ледяной, что Чайльд ощутил холод даже под кожей.

— «Чародеев» — может быть. Но ты ведь не думаешь, что я испугаюсь какого-то бестолкового мальчишку, который даже огненный вихрь призвать не может?

— Может, и не может, — вмешался Чайльд прежде, чем Гуго успел ответить. — Зато он всегда выходил победителем из уличных драк!

С этими словами он бросился на Повелителя Метели.

Повелитель Метели не ожидал подобного поступка. Ошарашенный, он потерял равновесие и повалился на пол, но не выпустил из цепких лап обломок посоха и огрел им Чайльда по голове. На выручку бросились остальные, не считая Ёимии — та осталась с Коллеи.

Ребята облепили Повелителя Метели. Каждый тянул его в свою сторону, из-за чего синее создание болталось между ними, будто кукла-неваляшка. Извернувшись, Люмин сумела ухватить Повелителя Метели за нос.

— Так его! — закричала Фишль. — Пускай не смеет трогать нашу Коллеи!

Рассердившись, Повелитель Метели издал шипящий звук и ударил обломком посоха в пол. Ледяная волна отшвырнула друзей в разные стороны, и они, постанывая и кряхтя, откатились прочь.

Вскинув обломок посоха, Повелитель Метели зашагал к Чайльду. В падении тот ударился спиной и теперь пытался прийти в себя.

— Мальчик!

Высвободившись из капюшона, куда Чайльд посадил его перед броском на Повелителя Метели, на пол пещеры спрыгнул Гуго.

— Не смей приближаться к нему, — ощетинился он. — Не смей трогать его, ты, мерзкий синий…

Не обращая внимание на его слабые потуги, Повелитель Метели попросту отодвинул Гуго обломком посоха и опустился на одно колено рядом с Чайльдом.

— Значит, в твоих жилах течет кровь древних чародеев, — проговорил он, поднеся к Чайльду свое жуткое синее лицо. — Выходит, ты потомок той чародейки, которая дала мне силы, а после сама же их лишила.

— Это была моя прабабушка, — с гордостью отозвался Чайльд. — Круто знать, что она тебя уделала.

Обломок посоха Повелителя Метели уперся в сердце Чайльда, и он ощутил, как по телу расползается липкий холод — кожа будто покрывалась корочкой льда.

— Ты расскажешь мне все, — сузив глаза, процедил Повелитель Метели. — Куда она дела обломок посоха?

— О, прости, мне так жаль… — криво усмехнулся Чайльд. — Понятия не имею. Так что пошел ты.

Холод стал ощутимее. Глаза Повелителя Метели оказались на одном уровне с глазами Чайльда, и его синие губы вдруг прошептали:

— Вааранис салем.

— Я не разговариваю на языке веток с болот, так что…