Драконы моря

На этом он закончил свою историю. Ильва рассмеялась и налила ему еще пива.

— Кажется, ты несчастлив с женщинами, как бы ты к ним ни подступался, — сказала она, — несмотря на то, что прочел книгу, где рассказывалось все об искусстве любви. И я не думаю, что тебе повезет с ними в этих краях.

Но магистр Рэйнольд ответил, что все это произошло от его тщеславия и суетности.

— Ты, должно быть, очень глуп, — промолвил Орм, — и твой епископ тоже, если вы рассчитываете выкупить священника у смоландцев или уйти от них целым и невредимым, не заплатив золота и серебра.

Магистр тряхнул головой и горестно улыбнулся.

— У меня нет ни золота, ни серебра, — сказал он, — ибо я не собираюсь обменивать отца Себастиана на железо. Я хочу предложить им самого себя вместо него. Я моложе, чем он, и сильнее, так что я думаю, они согласятся на такой обмен. Так я надеюсь искупить смерть двух священников.

Все были изумлены его ответом и сперва не поверили, что он говорит правду. Но магистр поклялся в этом.

— Думаю, что я такой же добродетельный христианин, как и большинство людей, сказал Орм, — но я скорее бы совершил вдвое больше грехов, чем предложил бы себя в рабы.

Отец Вилибальд заметил, что не всем доступно такое христианское рвение, но что магистр поступает правильно.

— Твое рабство продлится недолго, — добавил он, — ибо осталось не больше пяти лет до пришествия Христа на землю. Поэтому, если ты будешь избегать женщин, дабы они не принесли тебе несчастья, быть может, тебе удастся крестить множество смоландцев прежде, чем этот день наступит, и ты предстанешь очистившимся перед Господом на Страшном Суде.

— То, что ты говоришь, правда, — ответил магистр, — и те же мысли приходили мне в голову. Но самое ужасное в том, что мне предстоит еще совершить третий грех, а премудрая женщина сказала, что он будет самым ужасным из всех.

Никто не мог придумать, как утешить магистра, но Орм сказал, что он надеется, пройдет много времени прежде, чем он совершит его.

— Ибо я не хотел бы, чтобы ты совершил его, будучи гостем в моем доме, — промолвил он. — Но будьте уверены в том, отец, и ты, Спъялли, и вы, ирландцы, что вы можете оставаться в моем доме сколько вам угодно.

— Я тоже этого хочу, — добавила Ильва.

Они поблагодарили их обоих, но Спъялли сказал, что может принять приглашение лишь на несколько дней.

— Ибо я не могу затягивать свое путешествие, — объяснил он, — когда к моей ноге привязана удача шведских королей.

Оба шута сказали, что они отправятся в путь вместе со Спъялли, поскольку тоже направляются в Уппсалу. Если им не понравится там, то повсюду найдутся короли, которые радушно их примут.

— Мы можем отправиться в Норвегию, — добавили они, — где королем стал Олаф Трюггвасон, ибо говорят, что он к тому же ревностный христианин. Либо мы можем поехать на восток к князю Вальдемару в Гардарики, который славится своим могуществом и богатством. Говорят, он хорошо принимает людей, занимающихся нашим ремеслом.

— Это будет длинное путешествие, — заметил Орм.

— У нас нет дома, — ответили они, — и всю нашу жизнь мы скитаемся по земле. Там, где есть короли, туда мы с радостью и направляемся, ибо короли всегда принимают нас радушно. За Гардарики находится королевство Василия, которого прозвали Молот Болгаров, и после того, как король Харальд и король Эйрик умерли, он один из самых могущественных правителей в мире. Хотя, может быть, молодой император Германии был бы недоволен, услышав нас, да и король Бриан, который правит Ирландией, тоже. Мы слышали от мореходов, что шуты императора Миклагарда пользуются большой славой и показывают чудо своего искусства; люди особенно вспоминали о проделках, которые они разыгрывали перед послами старого императора Германии в те дни, когда Никифорос правил Миклагардом. Рассказывают, что они каким-то особым чудесным образом забираются на шест, а нам эта шутка неизвестна, хотя мы и считаем, что знаем больше шуток, чем остальные. Поэтому нам, быть может, полезно отправиться туда, дабы взглянуть, насколько они искусны в нашем ремесле, и показать, на что способны ирландские умельцы. Кроме того, это большая честь — предстать перед императором Василием, а для него большая честь взглянуть на нас. Но прежде всего мы отправимся в Уппсалу, к молодому королю, и думаем, что лучше всего для нас пойти со Спъялли, ибо он подходящий человек для того, чтобы просить милостыню.

Так и порешили, и спустя несколько дней, подкрепившись и отдохнув, Спъялли еще раз привязал королевский меч к ноге, после чего он и два ирландца взялись за свои нищенские сумы и посохи. Аса и Ильва дали им много еды в дорогу, на что они сказали, что и не надеются еще раз встретить такое гостеприимство, которое им оказали в Гронинге.

Когда они расставались, Фелимид сказал Орму:

— Если мы еще когда-нибудь встретимся, имей в виду, что ты всегда найдешь в нас хороших друзей.