Драма девяносто третьего года. Часть первая

Весь день 27 августа проходит в бесплодных переговорах; брожение продолжает нарастать; Мальсень повторяет приказ выступить на другой день в направлении Саарлуи.

Тем временем распространяется новость о том, что национальных гвардейцев окрестных городов вооружают и что они имеют приказ двинуться на Нанси. Возникают подозрения, что Мальсень — самозваный генерал, который состоит в сговоре с врагами нации и хочет удалить из города полк Шатовьё, чтобы австрийцам было легче осуществить проход. На улицах собираются толпы, что вынуждает городские власти ввести запрет на скопления народа. И тогда швейцарцы и солдаты полка Короля садятся в две наемные кареты, разрывают красные шторы и, размахивая ими из окон, разъезжают по городу.

Утром 28 августа подполковник и майор полка Шатовьё отправляются в казарму, чтобы выполнить приказ об отправке, полученный ими от г-на де Мальсеня.

— Заплатите нам жалованье, — заявляют им солдаты, — и мы пойдем за вами хоть на край света.

В полдень к г-ну де Мальсеню подходит капрал национальной гвардии и вполголоса говорит ему:

— Генерал, плохо дело: вас сговорились арестовать; солдаты полка Короля взялись за оружие или вот-вот возьмутся за него.

Это первое предупреждение не производит на г-на де Мальсеня особого впечатления, но капрал повторяет сказанное, проявляя еще большую настойчивость. И тогда, сославшись на прогулку, г-н де Мальсень берет с собой четырех кавалеристов и выезжает из города; на некотором расстоянии от Нанси он оставляет трех из них и, сопровождаемый только одним, по имени Канон, едет по дороге на Люневиль.

Как только новость о его отъезде распространяется в городе, крики о предательстве начинают звучать там еще громче, чем прежде: всем ясно, что г-н де Мальсень — агент Австрии. Сто кавалеристов полка Местр-де-Кампа садятся на лошадей и бросаются в погоню за генералом.

В этот самый момент в Нанси доставляют № 327 газеты «Патриотическая летопись», где сообщается, что правительство посылает в департаменты отъявленных шпионов, чтобы подкупить местные власти, разложить армию и отдать королевство во власть разбойников из лесов Саарбрюккена и пустошей Трира.

Сомнений больше нет: г-н де Мальсень был одним из этих посланцев.

Все бросаются к г-ну де Ну, который принимал г-на де Мальсеня и, несомненно, был его пособником, хватают коменданта, завязав для этого бой, в котором убивают и ранят несколько человек, а затем отбирают у него мундир, напяливают на него холщовую блузу и сажают его в тюремную камеру.

Тем временем к прежним поводам для негодования, настоящим и надуманным, добавляется новый.

Два кавалериста полка Короля задерживают у ворот Нотр-Дам кавалериста конно-полицейской стражи, который везет три письма, написанные г-ном Юэном, главным прево Нанси: одно из них адресовано г-ну де Буйе, а два других — главному прево Туля и главному прево Понт-а-Муссона; эти письма привозят в ратушу и вскрывают. Они содержат отданные конно-полицейской страже приказы выпроводить солдат полка Шатовьё за пределы королевства; эти письма подливают масла в огонь: стало быть, швейцарцев продали, Мальсень — изменник, который бежал, увидев, что его предательство раскрыто, и замысел контрреволюции налицо.

В разгар этого волнения, покрытые пылью и залитые кровью, во весь опор возвращаются два кавалериста полка Местр-де-Кампа из числа тех, что бросились в погоню за генералом; они возвращаются одни: остальные были ранены или взяты в плен карабинерами из Люневиля, порубившими их отряд по приказу г-на де Мальсеня.

Менее чем за десять минут три тысячи солдат собираются под знамена; исполненные ярости, они выступают в поход и уже в одиннадцать часов вечера встают лагерем в полутора льё от Люневиля, на высотах Фленваля.

Они намерены войти на рассвете в город и не выходить из него до тех пор, пока им не будет выдан Мальсень.

Ночь проходит в переговорах, и к утру было решено следующее:

г-н Мальсень вернется в Нанси, как только этого потребуют городские власти;

он вернется туда под конвоем из двенадцати карабинеров и двенадцати фузилеров, отобранных из всех трех полков гарнизона Нанси;

через три часа после его отъезда войско, пришедшее из Нанси, выступит в поход, чтобы вернуться туда, и не будет предпринято никаких покушений ни на жизнь, ни на свободу г-на де Мальсеня до тех пор, пока Национальное собрание не вынесет решения по поводу взаимных нареканий, которые привели к этому столкновению.

Господин де Мальсень отправился в путь.

У первого на дороге моста г-н де Борепер, командир роты карабинеров, которая следует позади, спрашивает у г-на де Мальсеня:

— Генерал, вы по доброй воле возвращаетесь в Нанси?

Господин де Мальсень отвечает «Да», но с таким выражением, что звучит это как «Нет».

Офицер возвращается к своей роте.

Чуть дальше какой-то карабинер отделяется от этой роты и, проходя рядом с г-ном де Мальсенем, тихо говорит ему:

— Генерал, пора.

— Не теряй меня из виду, — отвечает ему г-н де Мальсень.