Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

В Межкниге получил компьютерную распечатку о продаже Рюрика за рубеж: 304 экземпляра — один из лучших показателей нашей международной книжной торговли. По странам. Болгария приобрела 30 книг, Венгрия — 50, Польша — 14, Чехословакия — 4, Югославия — 2, Австрия — з, Бельгия — 4, Великобритания — ю, Германия — 31, Дания -4, Италия — 17, Нидерланды — 11, Финляндия — 1, Франция — 30, Швейцария — 5, Китай — 2, Япония — 25, США — 61 (рекорд). Итого 18 стран. Ждут дальнейших заказов и покупок. С Витей забросили идею продажи «Терры», пока она появилась в Доме книге на Калпроспекте по цене 2.600.

Витя узнал, что я начал заниматься Георгием Ивановым, взбрыкнул: зачем тебе это нужно? Это не приносит ни денег, ни славы, нужно заниматься лишь книгами, связанными со скандалами и сенсациями. Ну, а мне люб мой 9-й по счету «серебрист» Георгий Иванов:

Как туман на рассвете — чужая душа.
И прохожий в нее заглянул не спеша,
Улыбнулся и дальше пошел…
Было утро какого-то летнего дня.
Солнце встало, шиповник расцвел
Для людей, для тебя, для меня…

Эти строки посвящены Ирине Одоевцевой, жене. Ну, а мы с Ще в пятничку 16-го бросили все дела и отправились в дальнюю рощу, благо с утра был роскошный день бабьего лета. Часа полтора погуляли, подышали кислородом. Сквозь листву пробивалось солнце, и в солнечных лучах плясали мириады пылинок. Кормили уток в озерце. Их было много, штук 50, и такой кряк стоял! Кидали одним, а другие с шумом мчались к месту кормежки, и шла настоящая драка за кусочки хлеба, — очень похоже на людей…

А еще начал читать воспоминания Татьяны Лещенко-Сухомлиной «Долгое будущее», — масса интереснейших фактов.

25 сентября

Что я? Я — лошадь на скачках. Сплошные гонки через препятствия. Но Ще, бедная, втянулась в работу и ведет свои фитюлечки и колонки, Волынец ей в «Москвичке» говорит: «Не старайтесь быть похожей на мужа, вы пишите мягко, нежно, лирично…» А я, действительно, не так: много закрута, приперченного иронией и сарказмом. А еще у Ще, как и у меня, зубные страсти. Надо делать то и то, а это все деньги. Подарила Ларисе Александровне Рюрика, та в восторге и кое-что сделала бесплатно.

Ну, а я 21-го был в ЦДЛ на презентации книги Вронской и Чугуєва «Кто есть кто в России и бывшем СССР». Джин Вронская, бывшая наша, уже 20 лет живет в Англии и Франции, рыженькая, невзрачная, но трудяга — родственная душа. Я ей подарил Рюрика, а она свою книгу — нет. Роскошный фолиант, пришлось купить самому — 100 тысяч (средняя зарплата ученых ныне 80 тысяч — «новые нищие», как выразился в прессе академик Прохоров). Дома стал внимательно листать Джин: сухо, академично, справочно. Мой Рюрик (там, где персоналии) на голову выше. Но нет пророка в своем отечестве!..

22 сент. с Витенькой ездили на открытие «Гонга» в «Славянскую». Собралось много всяческих «генералов», от Карякина до Сванидзе.

24 сент. — бенефисный день: в газете (вышел Ходасевич), по Эхо говорили обо мне и мелькнул у Меркуловой на ТВ в программе «это было, было…»

2 Октября

6 сент. был заключительный день на фестивале прессы. Увидели Егора Гайдара. Витя толкает меня: подойди к нему, подари «Терру». Я спокойно подхожу:

— Егор Тимурович, любите ли вы детективы?

— Конечно, — говорит он и весь лучится в улыбках.

Я вынимаю книгу из сумки, как волшебник из мешка, и подписываю ему. Он мило благодарит. А охранник его хмуро взирает на меня.

Ну, а потом фанфары и торжественное награждение, — очень бледная имитация «Оскара». Наша «Терра» фигурировала в номинации, но никакого приза не получила. То есть нас прокатили. Лучшим журналистом был признан Максим Соколов из «Коммерсанта». Немного расстроился, но не настолько, чтобы рвать на себе волосы. Напротив, в принципе порадовался, что в течение пяти дней немного развлекся, потусовался, попил хорошего немецкого пива.

Записывал Октябрь в какой-то знаменитой 12-й студии. Бодро барабанил. Потом поехал в Останкино. Все время идут какие-то переговоры, вспыхивают проекты, я уже изнемогаю от них. Зашел в редакции «Намедни», Парфенова не застал, но увидел на книжной полке стоит мой Рюрик. Еще побывал в издательском доме Русановых, предложил Анне Голосовской свой проект «Тайны частной жизни». Загорелась. «Сколько вы хотите?» Я, не моргнув: 10 тысяч долларов. Голосовская и финансист: «Будем думать»…

29-го Наташа Давидовская собрала школьные остатки. Вспоминали Борьку, а потом и других мушкетеров. Коля Алексеев отметил, что я в школе был шустрым, энергичным и драчливым, — а я уже и не помню, каким я был тогда. Мне кажется, что я всю жизнь просидел за пишущей машинкой и никого не трогал.

В газете «Кто есть кто» дали расширенную заметку «Мировая история в календарях Безелянского». Рядом представлены начальник Генштаба и главный редактор «Известий». Компания!..

В ночь на 1-е по ТВ «Последнее танго в Париже», которое я смотрел 21 год назад в Амстердаме…

9 октября