Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

Около Елисейских полей первая остановка, где размяли ноги. И покатили дальше, крутя головой по сторонам. Снова вышли. Море туристов. Яркое солнце. Множество негров, торгующих сувенирами. А вот и Эйфелева башня. Сколько раз видел в кино и на открытках, а тут «живая», натуральная и смотрится по-другому. Снова в автобус и снова остановка, ну, а затем самостоятельное хождение. Десять часов — до упаду. Не сразу вышли в центр, поплутали и мгновенно устали. Появилось даже раздражение, но его быстро уняли в первом же кафе, ну, а дальше уже было полегче. Вышли на бульвар Хаусмана и попали в галерею Лафайетта. Затем осмотрели внимательно Гранд Опера и даже заглянули внутрь. Около Лувра отпивались минеральной водой.

Парк Тюильри ослепил белым песком и защипали глаза. Потом вышли на Итальянский бульвар, и всюду, куда ни попадали, все было интересно до жути, о чем когда-то давно говорил Салтыков-Щедрин: «Прогулка по улицам Парижа, в смысле разнообразия, не уступает прогулке по любой выставке». Ну, а когда попали на площадь Пигаль, в район развлечений и порока, то тут удивлению не было конца: у нас такого еще нет. Ночные клубы, кабаре, стриптиз-бары, «девочки», «мальчики», порно 100 %, соответствующие запахи и ароматы. Сбежали оттуда и где-то в тихом месте приходили в себя, вожделенно ожидая своего автобуса: в Дортмунд, к Наташе!..

В 22.16 автобус двинулся в обратный путь. Нас сопровождали огни вечернего Парижа…

* * *

6 апреля провели в Дортмунде без всякого Плас Пигаля. И 7-го тихий день там же. Прогулки, покупки, удивление немецкому порядку — «орднунгу». В магазине вам порежут, что надо, завернут в белоснежную обертку, положат в пакет, прикрепят чек и, пожалуйте, в кассу — «битте-дритте, фрау мадам!» — как пел Володин в «Свадьбе в Малиновке». Запад загнивает, согласно уверениям наших пропагандистов, но как-то уж очень красиво!..

8 апреля — снова маленькое однодневное путешествие в Бельгию, в Брюссель. В Германию приехала Лика, и мы едем втроем. На грех и на смех водителем оказался какой-то неумеха Клаус, который никак не мог въехать в центр Брюсселя и колесил по окраинам, неожиданно въехал в «розовый район», и обрадованные потенциальным клиентом, жрицы любви в распахнутых окнах принимали соблазнительные позы и зазывали пальчиком: давай-давай, высаживайся из автобуса и заходи!.. И лишь спустя два часа закончилась эпопея въезда в Брюссель, и мы втроем оттянулись в кафе Рубенса. И тут же отправились на Гранд Пляс, и сразу вспомнился первый визит в 1973 году.

Брюссель — кружевной, барочный город и, разумеется, красивый. Мы ходили и наслаждались. Обедали в итальянском ресторане «Джаннино». От усталости и обильной еды расслабились и безудержно хохотали, — счастливый миг жизни. И снова бродили по городу, и снова восхищались им. Всего в Брюсселе более 7 часов. А дальше автобус, непрофессионал Клаус, опять запутался в развилках дорог, и я на весь автобус гаркнул: «Нахт Штутгарт!» Автобус затрясся от смеха.

9 апреля. Сбор сумок и прощание с Германией, с Наташей, ее двумя чудесными детьми — «шнурками». Из Дортмунда в Дюссельдорф. Аэрофлот, ТУ-154. Лица соотечественников — угрюмые и сосредоточенные. И вечером мы уже дома, в Москве.

16 апреля

В Москве в первую очередь занялся разбором накопившейся прессы, отбирал интересное, резал, складывал в досье. Затем сбор гонорарного меда. Получил письмо от читательницы, которая встревожена моими контактами с Вайнером: «…не соблазнил бы он Вас уехать в богатую страну. Не делайте этого! Вряд ли вы встретите там такое же взаимопонимание, как в родных местах, пусть и невысказанные. Вы умный человек, смешно писать вам все аргументы «за» и «против». Вы все сами решите, взвесите. Только знайте, на чашке весов «против» и моя песчинка… Сейчас вы в фаворе у читателей, радуйтесь этому, почему-то кажется, что не умеете вы извлекать радость из жизни горстями…».

И поскриптум: «А как у вас блестяще получается сочетание высокого, знакомого, общепринятого с острыми сиюминутными бытовыми даже впечатлениями…».

Да, такое письмо. Нет, я не взвешиваю «за» и «против». На Западе хорошо на короткое время, а жить там я, наверное, не смогу. Мой удел — Россия. Моя языковая стихия здесь… Здесь громадье планов. Жора Вайнер лелеет запустить программу на ТВ «Место встречи изменить нельзя», где видит меня ведущим. Анисим вынашивает программу «Господин ретро» и тоже хотел бы, чтобы я ее вел и т. д. Я не обольщаюсь и только усмехаюсь: если бы кабы!.. Из нового реальна запущенная рубрика в журнале «Огонек» — «Строки дневников и писем из коллекции Юрия Безелянского».

В «ВК» вместо моих колонок давали подборку агентства «Экстрапресс» со словами, что замена вынужденная, ибо «Юрий Николаевич отбыл в Европу, где намерен посетить ряд стран. Со дня на день ждем его в редакции… А пока он шлет нам привет с берегов Рейна и твердо обещает: как только прилетит в Москву, тут же засядет за очевидной выпуск «Календаря Ю. Б.» Так что со следующей недели все вернется на круги своя. Ждем!»