Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

Но все это устарело. Бисмарк и Гитлер — экспонаты истории, фигуры из музея мадам Тюссо. На месте тоталитарного рейха живет и процветает демократическая страна Германия. Немцы забыли о своем фашистском прошлом и гордятся нынешними достижениями во всех сферах жизни. Высококлассный ученый-экономист Людвиг Эрхардт помог стране сотворить «германское чудо» процветания. Мы не смогли, а немцы смогли. Побежденная страна ныне процветающая, а мы, победители, в роли отстающих и догоняющих. Ходим по миру с протянутой рукой, клянчим займы и никак не можем освободиться от тоталитарного имперского сознания и разобраться в своем богатейшем, но страшно запущенном доме.

Ну, а теперь от общих рассуждений к конкретике. Два часа 45 минут лета и мы приземлились в Дюссельдорфе, оттуда Саша нас домчал красной машине «Опель-Омега» быстренько по прекрасному автобану до Дортмунда, в двухкомнатную квартиру Наташи — нашу новую базу.

Мы прилетели 26 марта, казалось бы, в Европе в разгаре весна, но «фрюлинг» запоздал: такого холода в Германии в этот период года не было 30 лет. Погодный сюрприз. Более того, шел снег. Мы с Ще вышли на одну из дортмундских улиц, и я пытал жену, как будет снег по-немецки. И вдруг, за нашей спиной, услышал чистую русскую речь: «А вы помните песню про снег?». И, не дождавшись нашего ответа, незнакомец запел: «А снег идет, а снег идет, и все вокруг, вокруг поет…». Допев куплет, незнакомый певец представился: он приехал в Дортмунд из Житомира, «приехал из страны чудес в страну сказки»:

— Я тут уже пять месяцев. Жену четыре раза прооперировали, сам прооперировался. Прекрасная страна!..

Поговорив «за жизнь», он пожелал нам успехов и двинулся дальше, этот пожилой прооперированный еврей в кожаной куртке. Он уходил от нас быстрым шагом и, кажется, продолжал петь.

В Дортмунде и по всей Германии много евреев из России. Им создают тут прекрасные условия: предоставляют квартиру, учат языку, бесплатно лечат и т. д. И на первой стадии пребывания в Германии у приехавших эмигрантов возникает ощущение счастья, облегчения, эйфорически приподнятое настроение, чувство пребывания на отдыхе и отсутствии всякой ответственности, — такого мнение одного франкфуртского психоаналитика. А потом наступает вторая стадия: депрессия, сомнения в своих силах и прочее. Эта фаза может длиться месяцами и годами. Ну, а третья фаза, но она приходит не ко всем, это — переход к активным формам жизни.

Выходцы из СССР-СНГ-России общаются в основном между собой, горько сетуя на трудности с устройством на работу и в освоении языка. На магазинном уровне освоить немецкий легко, а вот, чтобы общаться по душам, — это практически невозможно. Эмигрант всегда останется эмигрантом. Еще в XVIII веке Николай Языков жаловался:

Я по-прежнему в Ганау
Сижу, мне скучно и тоска
Среди чужого языка…

И все-таки едут и едут в Германию, бегут от трудностей на родине и пытаются интегрироваться на чужбине. Спастись…

А когда-то в Германию приезжали совсем по другим причинам. К примеру, в Гессене, по данным «Русского вестника», в 1860 году побывало 275.582 человека.

Художник Александр Бенуа вспоминал: «…Ездили за границу все, и даже люди с очень скромными достатками, и даже те, кто из патриотизма готовы были все заграничное хаять. Весьма многие ездили за границу лечиться, но часто и это бывал только предлог, чтобы перевалить за границу и очутиться в одном из таких заведомо приятных мест, как Карлсбад, Мариенбад, Эмс, Баден-Баден или Висбаден, в которых «столько чудесных прогулок» и в которых собиралось такое «избранное общество»…

Кто только не побывал в Германии. Ломоносов был замечен в Марбурге, во Франкфурте побывали Фонвизин и Карамзин, Батюшков и Жуковский, А.К. Толстой и Вяземский. Гоголь жил в Ганау, Станкевич и Бакунин — в Эмсе. В различных городах Гессена жили и развлекались Лев Толстой, Гончаров, Достоевский, Некрасов, Салтыков-Щедрин, Кони, Блок… В Марбурге Борис Пастернак испытал любовную лихорадку: «Я вздрагивал, я загорался и гас…».

Но от теней прошлого к живым людям, к нам. Первый день 27 марта в Дортмунде, на германской земле. К завтраку Ще вышла в наташином изумрудном халате, как фрау. Немецкая деликатесная колбаса, ноздреватый сыр, кофе и доппел-кекс. Сидим с Ще на кухне, как в Москве, только без радио и газет. Первая прогулка до собора Рейнольдса и по торговой улице. В Дортмунде старины нет (все было разрушено во время войны), но красиво все отстроено «под старину».

В дальнейшие дни бродили по городу, заходили в магазины, покупали всякие вкусности и обязательный дневной «шляффен» (сон). 30 марта отправились от «Рейзен-бюро» на роскошном автобусе фирмы «Граф» в Амстердам. По дороге попали в небольшую «дер пробкен». В городе были 7 часов. Походили, посидели в разных кафе, покатались по амстердамским каналам. На набережной Ахтерьургвал увидели район «живого товара». Подивились магазину сатанистов и вконец устали.