Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

1 апреля отправились на поезде в Кельн. Наконец-то осуществилась мечта Ще — увидеть Кельнский собор. Величественный. Его фундамент заложили в 1248 году, а завершен собор — шедевр готики, — в 1880 году. В то время кафедральный собор высотой 157 м был самым высоким зданием в мире. В соборе много прекрасного, к примеру, 5 «Баварских витражей» — пленительные светящиеся краски. Через витражи струится мягкий свет. Удивительна маиландская Мадонна в южной галерее клироса, впечатляет многофигурный алтарь Агиольфуса и т. д. Посмотрели, поахали, повздыхали и немного посидели в Сакраменте-капелле — нур пум гебет — только для молитв.

Вышли из собора и двинулись по Хойе штрассе — главной торговой улице, но до Большого Мартина не дошли, как-то быстро сморились и зашли в какое-то кафе. Огромное блюдо с набором колбас и овощей нас повергло в ужас, — неужели все это можно съесть. Съели. Но когда принесли два чудовищных куска торта, я взмолился: «нур аляйн» — только один! Официантка была изумлена, да как это можно отказаться от такой вкуснятины?!.. После такой заправки уже не было желания отправляться на «шоколадном экспрессе» на знаменитую кондитерскую фабрику. Так что с Кельном познакомились очень поверхностно.

2 апреля отправились в столицу земли Северный Рейн-Вестфалия — в Дюссельдорф. Богатый город, а уж Кениг-аллея — истинная улица богачей. Мы продали 5 Рюриков и 5 Терр за 120 марок, но этих денег не хватило бы уютно посидеть в дорогом кафе. Посмотрели на цены и пошли прочь в старый город Алтстадт. Крохотные улочки-переулочки, масса магазинчиков и лавчонок, местные утверждают, что тут «самый длинный прилавок в мире». Но меня не интересовали товары и сувениры, мне было интересно взглянуть на дом, где родился Генрих Гейне, «Гарри из Дюссельдорфа». Однако никто из опрошенных немцев не знал, где расположен дом классика немецкого романтизма. Дядя поэта, Соломон Гейне, открыл для племянника фирму по продаже сукна но Гейне оказался плохим коммерсантом. Коммерция и поэзия — вещи несовместимые. В мае 1831 года Генрих Гейне выехал из Германии во Францию. Шагая по Дюссельдорфу, я вспоминал строки Гейне:

Удача — резвая плутовка:
Нигде подолгу не сидит;
Тебя потреплет по головке
И, быстро чмокнув, прочь спешит.
Несчастье — дама много строже:
Тебя к груди, любя, прижмет,
Усядется к тебе на ложе
И, не спеша, вязать начнет.

3 апреля — день покупок в магазине Карлштадт, а вечером знакомство с турецким районом Дортмунда. А на 10-й день, 4 апреля, Ще захотелось домой:

Щекастик — товарищ суровый,
Заводит лишь песню «Домой!»
И хмурит устало так брови,
И машет тоскливо рукой.

Как говорили Ильф и Петров, наступил кризис жанра. Побывали в знаменитом каком-то парке. Тишина, озон и аромат экзотических растений. Туда и обратно на метро, пассажиров раз-два и обчелся, так непривычно: никто не толкается, не наступает на ногу, не хамит. Кругом одинокие законопослушники и гулять — «шпацирен» — одно удовольствие.

Париж

В ночь на б апреля, в 23.47, отправились в автобусе (за 96 марок на двоих) на экскурсию в Париж, в начале 9-го 6 апреля мы въехали в Париж, а в 8.40 началась обзорная экскурсия.

О, Париж! Париж — это любовь на всю жизнь. «Он часть истории, идея, сказка, бред…» (Валерий Брюсов, «Париж», 1903). «Тебя, Париж, я жду ночами. Как сутенер приходишь ты…», — писал молодой русский парижанин Илья Эренбург. Я тоже мечтал и бредил Парижем и даже написал эссе-исследование «Моя мечта: Франция!» в 100 машинописных страниц, в стол, в советские времена. Летом 1979-го должен был поехать в составе журналистской группы, но меня тормознули. Стоп-кран и я остался в Москве. Но это не охладило мечтания, Париж не отпускал меня.

В книге «Люди, годы, жизнь» Эренбург вспоминал, как в юности рвался в Париж: «Только в Париж», — сказал я родителям. Мать плакала: ей хотелось, чтобы я поехал в Германию и поступил в школу в Париже много соблазнов, роковых женщин, там мальчик может свихнуться…

Город есть такой Париж,
Про него недаром сказано:
Как заедешь — угоришь…

Кто это сказал? Классик Николай Некрасов. Надо отметить, что мы тоже с Ще «угорели» в столице Франции — от усталости и обилия впечатлений.

Сначала Париж из окна автобуса. Как записано в записной походной книжке: отель Бланже, церковь де Орвис, улица Могодор, Гранд Опера, бульвар Капуцинов, руи ла Пакс, вандомская колонна, Комеди Франсэз, Лувр, дворцы на набережной Сены, ул. Франсиско Мирона, Люксембургский сад, Сите, Нотр Дам в лесах, музеи д’Орсе, мост Александра III, Елисейские поля…