Drama Queens, или Переполох на школьном балу

Дэн хорошо танцует? Она не имела ни малейшего понятия. Но неожиданно он начал вести. Раз-два-три. Она слишком хорошо знала Лоренса и видела, как он нервничает. Дэниел хмурился и неловко наступал ей на ноги, но чем больше они кружились, тем увереннее он становился.

– Как тебя вообще в школу пустили? – шепотом спросила Тейлор.

На губах у Дэна появилась та самая задорная мальчишеская усмешка, которую Тейлор втайне считала сногсшибательной. Она в жизни ему не признается в этом.

– Директор Хадфилд проходил по коридору и, увидев меня, велел охраннику пропустить. Не повезло, что старина Фрэнк ушел на пенсию, тогда бы я так не опоздал.

Тейлор помнила байки Райана про охранника Фрэнка, который выпускал их с Дэном даже во время урока. Когда она перешла в старшую школу, этого охранника уже не было.

– Раз. Два! Слушайте хлопки! – прорычала миссис Шнайдер и начала задавать ритм. – Лоренс,

шаг назад левой ногой! Тейлор, шаг вперед право ногой!

Тейлор запуталась в ногах. Правая, левая – какая, к черту, разница? Она никогда не стояла так близко к Дэниелу. Сейчас она видела золотые искры и черные крапинки в его голубых глазах. И трещинки на губах, которые были такими красными после мороза. Легкая щетина на мужественном подбородке в свете ламп переливалась золотом. У нее по телу побежали мурашки.

– Лоренс! Включи мозги! Шаг влево левой ногой! Тейлор, шаг вправо правой! Что тут сложного? – продолжала отчитывать их миссис Шнайдер.

И правда, сложного ничего не было. Вот только мозги превратились в желе и ничего не соображали.

– Вот так! Другое дело! – наконец снизошла мегера.

Джонсон не знала, как так получилось. Но двигались они значительно лучше. Не благодаря ей. Дэниел полностью взял ситуацию под контроль и вел их по идеальному кругу.

– Зачем ты пришел, Лоренс?

Тейлор боялась моргнуть. А вдруг она сошла с ума и он ей мерещится? Раз – и его не станет.

Лоренс улыбнулся и подмигнул ей в игривой мальчишеской манере.

– Потому что я твой парень, принцесса, – произнес он хриплым голосом, и рой мурашек забегал еще быстрее.

* * *

Этой ночью вместо кошмаров Кэтрин снились танцы, и она готова была поспорить на что угодно: сегодня они будут сниться всем. Шла сороковая минута урока с миссис Шнайдер. Сороковая минута крика и эпатажной истерики. Эта женщина еще с детства внушала Кэт непреодолимое желание застрелиться прямо на паркете, потому что тем, кто был недостаточно хорош, в ее классе делать было нечего. А Кэтрин никогда не была подающей надежды танцовщицей.

Нет, у нее были отличные память и ум, так что даже в десятилетнем возрасте она не путалась в шагах и четко знала все повороты, но, как говорила миссис Ш. – а именно так Кэт ее про себя называла, подразумевая совсем неприличное слово, – «девочка совершенно не чувствовала музыку». Она торопилась или опаздывала, не попадала в такт и каждый раз, когда на нее орали, была близка к обмороку или, на худой конец, истерике. Так что сейчас, глядя, как разлетается челка Пенни Браун от крика в ее адрес, Кэтрин готова была петь «Аллилуйя» громче, чем школьный и церковный хоры, вместе взятые, просто потому, что не находится на ее месте.

Спрятавшись за экраном ноутбука, она уставилась на пустой лист, где за выходные появилось лишь одно слово: «Эссе». Промучившись полночи, она в итоге стерла все, что смогла придумать, потому что даже ей написанное показалось полным

бредом. И теперь просто водила курсором из стороны в сторону.

С Хитклиффом, к ее вящей радости, тоже сталкиваться не пришлось. После того как их отчитал за нарушение комендантского часа сначала директор, а потом инспектор полиции, разговаривать с Риверо она не имела ни малейшего желания. Возможно, поэтому и он сегодня на удивление молчаливо работал в другом конце зала, нацепив наушники, а Кэтрин периодически поглядывала на него из‑за экрана ноутбука, убеждая себя, что делает это лишь потому, что ее задача – контролировать.

С утра он закончил с покраской сцены, вымыл банки и кисточки, отыскал где‑то в подсобке стремянку и принялся перевешивать криво висящую растяжку. А Кэтрин наблюдала за его действиями, признавая, пусть и неохотно, что все‑таки от него есть польза. Вальс же, наоборот, вгонял ее в полное уныние. Потому что выглядел прискорбно. Все пары, кроме – ожидаемо – Тейлор и ее неизвестно откуда взявшегося кавалера, путались так, будто их мозги и ноги функционировали совершенно отдельно друг от друга. Может, зря Кэтрин выбрала венский вальс, да еще в современной обработке?

Мужская половина, кажется, с трудом могла осилить даже простой – медленный. Что уж говорить про поддержки! Кэтрин свернула страницу, вернувшись к статье о том, как проводились подобные балы раньше, надеясь, что здесь найдутся какие‑нибудь идеи.

– Господи, что это? – раздался шепот прямо нее над ухом, так что девушка подпрыгнула. – «Резвая Дженни»? – Хитклифф сдавленно хохотнул.

Стараясь оставаться незаметным для миссис Ш., он реквизировал стул на колесиках и подкатил прямо туда, где пряталась Кэтрин.

– Ты что тут забыл? – не поворачиваясь, огрызнулась девушка.