Drama Queens, или Переполох на школьном балу

– Что такое, Пенни Браун? Оплакиваешь потерю кавалера? – хихикнула какая‑то девчонка, выходящая из кабинки, но Пенни не могла понять кто: она как раз терла глаза, избавляясь от водостойко туши.

– Или это от счастья, что приобрела нового? – хихикнул кто‑то другой, дверь хлопнула, и Пенни осталась одна. – Я бы тоже рыда-а-а-ла, ах-ах…

Тушь без мицеллярной воды или пенки для умывания не желала смываться с ресниц и щек. Прибегать к дешевому мылу из дозатора не хотелось. От него несло антисептиком и даже руки становились

сухими, как бумага, о лице и говорить нечего. Пенни и так половину подросткового возраста вела со своей кожей битву за ровный тон и отсутствие прыщей.

– Эй, надо? – Сью Смит стояла совсем рядом с флаконом мицеллярной воды и ватным диском в руках. Пенни пропустила момент, когда она вошла в туалет, и в первую секунду отшатнулась, уверенная, что осталась тут одна. – Ты же Пенни, да?

Подруга Люка?

– Да. Мы соседи.

Пенни приняла помощь и стала стирать тушь со щек и век.

– Спасибо.

Накрасилась в первый и последний раз. Соперница выглядела почти очаровательно. Кудряшки, макияж, наряд – все такое кукольно-милое, даже злиться на нее не получалось.

– Слушай, я хотела сказать… – Сью перевела дух будто от волнения. – Я не хотела, чтобы Люк бросил…

– Он меня не бросал. Я сама отказалась стоять с ним в паре.

– О! – Сью распахнула глаза так широко, будто даже представить себе не могла, что кто‑то вроде Пенни Браун мог бы отказаться от танца с Люком.

– Ну, знаешь, мы же с ним друзья, как брат и сестра. Пойти вместе на бал… Это было не романтическим порывом. Мы просто друг друга поддержали. Когда я увидела вас рядом, поняла, что вы

отлично подходите друг другу по росту. При всем уважении… я и Люк?

Пенни рассмеялась, очень надеясь, что это не прозвучало жалко, но Сью, к счастью, была наивна настолько, что и сама захохотала, не слыша тихих всхлипываний собеседницы.

– И я вспомнила про Стива. Он не намного выше меня, с ним удобно танцевать по сравнению с великаном Люком. Это был просто кошмар. Эльф и по‑пол-полурослик. – Она закашлялась.

Все знали, что Пенни заикается от волнения, это был отличный детектор лжи.

– Ой, да, мы отлично подошли друг другу…

физически.

Лицо у Пенни тут же загорелось, но не от смущения. Сердце слишком больно стукнуло о грудную клетку и, кажется, отправило в сторону головы многовато крови, та даже закружилась.

– Я так рада, что все дело в росте. И что вы друзья. Так здорово… всегда мечтала о брате, а уж о таком, как Люк… Блин, ты такая милая! Спасибо! Я ужасно переживала. Знаешь, Люк мне правда нравится… Я бы очень хотела с ним встречаться, но если бы у вас что‑то было… нет, я не такая.

Самое противное, что Пенни верила в то, что Сью не такая. И злиться на нее не могла, но в то же время злилась неосознанно.

– Ох, я в предвкушении! – продолжала щебетать Сью. – В эти выходные поеду за платьем, и теперь, когда у меня есть цель, это еще

интереснее. – Она захлопала в ладоши. – А ты?

Уже выбрала?

– Нет, мы с мам… – Она снова закашлялась.

Должно быть, не стоит говорить новой девушке парня, что поедешь за платьем с его мамой. – Мы с мамой поедем на выходных.

– Как мило! Надеюсь, ты найдешь что‑то особенное. Ты такая хорошенькая! Думаю, что тебе пойдет бордовый или… хм, знаешь, что‑то такое темно-синее. Как думаешь, Люку нравится голубой цвет? Мне просто так идет голубой…

– Мне кажется, ему нравится красный…

Пенни вспомнила, как в том сне, который оказался не сном вовсе, Люк укрывал ее одеялом, потому что «баскетбол и ноги – его слабость». Форма была красной.

– Красный?.. А розовый? Может, розовый?

Красный такой кричащий.

– Да, розовый тоже подойдет, – через силу выдавила Пенни и улыбнулась.

Ее розовое платье так и висело в шкафу, оно пахло Люком и напоминало о поцелуе. Пенни ни о чем не жалела. Ей нужен был этот поцелуй, просто чтобы знать, что она теряет, но при одном взгляде на дверь гардероба сердце все равно сжималось от тоски.

– Ты чудо, – искренне сказала Сью и крепко обняла Пенни, прежде чем уйти из туалета.

С тушью было покончено, и можно было идти на урок. Они с Люком всегда сидели вместе на английской литературе, и ей еще предстояло

улыбаться ему и давать списывать. Давай, Пенелопа Пон… Пенелопа Грейс Браун. Он все равно не мог стать твоим.

* * *

Если бы кто‑то спросил у Кэтрин Ли в конце дня, что рассказывали на уроках, она ничего не смогла бы ответить. Потому что с момента ссоры с девочками не расслышала ни единого слова.

А еще ее грызла совесть. Если кто‑то узнает, что именно она грохнула зеркало в туалете, не видать ей ни нормального рекомендательного письма, ни характеристики. А Лиге плюща вряд ли нужны истерички, швыряющиеся ежедневниками.

– Боже, – простонала она и упала лицом на парту.

Пойти на сделку с совестью ради будущего или пожертвовать будущим ради спокойствия совести?

Когда этот выбор был легким?

Телефон загудел, и Кэтрин едва не подпрыгнула.