Драма жизни Макса Вебера

Примерно в эти дни, как мы знаем, Макс Вебер гулял по берегу Изара с прекрасной Эльзой и читал ей 102-й сонет: Damals war Lenz… (с. 286). Но это было 5 ноября, а 12-го он сообщал ей уже из Гейдельберга, что здесь (то есть в Гейдельберге)«карнавал» идет по регулярным рельсам «скучно и прозаически», как это и полагается нынешним революциям. Странно, что он, похоже, еще не догадывается о том, что ждет впереди – о Баварской Советской республике и ее кровавом разгроме, о жестоком убийстве Карла Либкнехта и Розы Люксембург в Берлине и т. д. Правда, он беспокоится о перестрелках в Берлине, где в это время живет брат Альфред. Но Гейдельберг, пишет он, «нейтральный» район, и главное, чем занимается местный совет рабочих и солдатских депутатов, куда, кстати, входит и сам Вебер, это подвоз продуктов и топлива и обеспечение рабочих мест (MWG II/10, 296).

На выборах в Баварский ландтаг 12 января 1919 г. социал-демократы проиграли, а 21 февраля 1919 г., когда Айснер направлялся в ландтаг, чтобы официально сложить полномочия, он был застрелен студентом-монархистом графом Антоном фон Арко-Валли. Правые круги, к которым принадлежал молодой граф, ненавидели Айснера потому, что тот занял свой пост на волне народных демонстраций, что был социал-демократом, к тому же берлинским евреем и пацифистом. Начались народные, прежде всего студенческие волнения.

Макс Вебер в это время шлет из Гейдельберга одно за другим страстные письма в Мюнхен Эльзе: 13, 18 (дважды), 19, 21 (дважды), 25, 26, 27 февраля, 1, 3, 4 (дважды), 6 марта. Он, конечно, считает сам себя – как и другие считают его – ответственным политиком, но, как ни удивительно, все эти ужасные события в Мюнхене не очень заботят Вебера. В его письмах той поры нет не только анализа ситуации, которая складывается в Мюнхене, куда ему и Марианне вот-вот предстоит переезжать, нет практически даже упоминаний об этих событиях. А ведь именно в это время (18 января) совет министров при участии Эдгара Яффе рекомендовал университету начать переговоры с Вебером о занятии профессорской должности, которые потом, уже без Айснера, Вебер продолжил с референтом министерства Францем Маттом (с. 276). Как можно объяснить это пренебрежение политическими событиями со стороны такого политически ангажированного человека, как Вебер? Очень просто, и это объяснение есть в его письме Эльзе от 21 февраля (день убийства Айснера):

Когда думаешь, что нам еще предстоит в политическом и экономическом отношении, то начинаешь, с одной стороны, воспринимать вещи вневременно и созерцательно, а с другой – конечно, поскольку знаешь, что осмысленно «действовать» невозможно – просто «жить», «доколе есть день» (отсылка к Евангелию от Иоанна 9, 4. – Л.И.), а это означает обнимать тебя или лежать в твоих объятьях. Это и есть вневременность и жизнь – забыть все мелкое и отвратительное в окружающем мире и соучаствовать в благородстве и красоте этой земли (MWG, II/10, 296).

Такой вот в двух фразах манифест эстетизма пера ответственного политика Макcа Вебера!

Последовавшие за убийством Айснера волнения привели к установлению Баварской Советской республики. Правительство в это переходное время возглавил социал-демократ, а впоследствии немецкий национал-большевик Эрнст Никиш. В апреле было избрано первое советское правительство; с 6 по 12 апреля его возглавлял социал-демократ и писатель экспрессионистского направления 25-летний декадент из числа «швабингитов» Эрнст Толлер. Среди других лидеров – анархисты и тоже известные «швабингиты» Эрих Мюзам и Густав Ландауэр. Второе советское правительство (Исполнительный комитет), действовавшее с 13 апреля по 3 мая 1919 г., возглавили Евгений Левинé и еще двое иммигрантов из Российской империи. За короткое время, предоставленное ему историей, правительство ввело рабочий контроль на предприятиях, провело национализацию банков, сформировало Красную армию и Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией. Была начата подготовка к созыву Всебаварского съезда Советов.