Драма жизни Макса Вебера

Не буду множить цитаты, нужно просто перебросить мостик сразу на полтора десятилетия вперед, когда Вебер уже прошел страшные муки болезни, когда медленно и мучительно к нему вернулась работоспособность, когда уже принесла ему славу «Протестантская этика и дух капитализма», а сам он готовил к изданию написанные еще в 10-е гг. «Социологию религии» и «Хозяйство и общество» и готовился к переезду в Мюнхен. В письме своей тайной возлюбленной Эльзе Яффе от 4 марта 1919 г., то есть немногим более чем за год до смерти, он пишет: «Разве у нас не особенное положение, которое позволяет извинить то, что я иногда испытываю „страх“ за тебя, сердце мое, за нашу красоту, за все <…> В принципе все вообще в порядке и все очень хорошо <…> Надо только задаться вопросом, смогу ли я обеспечить то же самое в Мюнхене (речь о профессуре, предполагавшей большие нагрузки. – Л.И.). А в этом как раз нет уверенности. Ведь никто не верит и не знает, даже Марианна (хотя теоретически знает, но ее любовь и тоска делают это не актуальным), что в смысле здоровья (чисто физически!) я все время живу под лезвием меча» (курсив мой. – Л.И.) (MWG II/10, 500). Из этих строк становится ясно, что болезнь не ушла совсем и висит над ним, как дамоклов меч, даже в момент высшего духовного и душевного подъема. Как пришла она во время взросления Вебера, так и ушла с его смертью. Или, если решиться на более обязывающее суждение, ушла, лишь унеся его с собой.

Глава 4. Протестантская этика

Творческая болезнь – «Протестантская этика и дух капитализма» – Американский перевод – Поп-социология – Веберовская карусель – Панцирь и клетка

Творческая болезнь

РАБОТАВШИЙ сначала в Швейцарии, уехавший затем в Америку историк медицины и психоаналитик Генри Элленбергер в книге «Открытие бессознательного» показал на примере биографий нескольких знаменитых ученых и философов, в частности Фрейда, Юнга, Фехнера, Ницше, существование связи «страшных болезней», подобных той, что была у Вебера, с последующим творческим взлетом. Он назвал такую болезнь творческой болезнью.

Это редкое психическое состояние, в которое, согласно Элленбергеру, ученый входит, как правило, после длительного периода упорной и непрерывной интеллектуальной работы, не оставляющей даже возможности отвлечения. Это даже не просто работа, а поиск истины, полная поглощенность какой-то идеей. Главными симптомами болезни, следующей за таким периодом, становятся депрессия, умственное и физическое истощение, крайняя возбудимость, бессонница, головная боль. Болезнь может в некоторой степени совмещаться с профессиональной деятельностью и семейной жизнью. Но все равно больной ощущает себя отрезанным от привычного мира, он живет с таким чувством, будто никто не может понять его болезнь и, соответственно, ему помочь. Попытки самолечения лишь усиливают страдания. В целом это, по определению Элленбергера, «полиморфное состояние, которое может принять форму депрессии, невроза, психосоматических недомоганий или даже психоза»[16]. Каковы бы ни были симптомы, они ощущаются субъектом как болезненные, иногда почти на грани агонии, с перемежающимися периодами облегчения и ухудшения. Такая болезнь может обнаруживаться в самых разных условиях у самых разных людей, но преимущественно творческого склада – шаманов, жрецов и священников разных религий, у определенного рода мыслителей, творческих писателей.

Буквально все эти признаки и характеристики болезни легко увидеть и даже документировать на примере Фрейда. По Элленбергеру, начиная с 1894 г. и далее страдания Фрейда, на основании его собственных описаний, можно классифицировать как невротические, а временами – как психосоматические. Но в отличие от просто неврозов концентрация на навязчивой идее имеет творческий характер. Размышление и самоанализ превращаются в безнадежный поиск ускользающей истины. Фрейд ощущает, что находится на грани открытия величайшей тайны или уже обладает ею, но снова впадает в отчаяние. Ощущение абсолютной изоляции – один из лейтмотивов его писем. Притом что нет данных, говорящих, будто Фрейд действительно был изолирован или к нему в это время плохо относились коллеги. Еще один признак невроза – изобилие уничижающих суждений – именно таковыми награждал Фрейд коллег.