Драма жизни Макса Вебера

Помни, что время – деньги; тот, кто мог бы ежедневно зарабатывать по десять шиллингов и тем не менее полдня гуляет или лентяйничает дома, должен – если он расходует на себя всего только шесть пенсов – учесть не только этот расход, но считать, что он истратил или, вернее, выбросил сверх того еще пять шиллингов <…> Помни, что кредит – деньги. Тот, кто оставляет у меня еще на некоторое время свои деньги после того, как я должен был вернуть их ему, дарит мне проценты или столько, сколько я могу выручить с их помощью за это время <…> Помни пословицу: тому, кто точно платит, открыт кошелек других. Человек, рассчитывающийся точно к установленному сроку, всегда может занять у своих друзей деньги, которые им в данный момент не нужны <…> Наряду с прилежанием и умеренностью ничто так не помогает молодому человеку завоевать себе положение в обществе, как пунктуальность и справедливость во всех его делах <…> Остерегайся считать своей собственностью все, что ты имеешь, и жить сообразно с этим. В этот самообман впадают многие люди, имеющие кредит. Чтобы избегнуть этого, веди точный счет своим расходам и доходам (ИП, 71–73).

Так проповедует Бенджамин Франклин. Вряд ли кто-либо усомнится, говорит Вебер, в том, что эти строки пропитаны именно «духом капитализма», хотя это отнюдь не означает, что в них содержится все то, из чего складывается этот «дух». «Идеал его – кредитоспособный добропорядочный человек, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель» (ИП, 73). Суть дела заключается в том, что здесь проповедуются не просто правила житейского поведения, а излагается своеобразная этика, отступление от которой рассматривается не только как глупость, но и как своего рода нарушение долга. Речь идет не только о «практической мудрости» (это было бы не ново), но и о выражении некоего этоса. Это и есть самое важное для Вебера. Ведь говорится не то, что, мол, есть некий избыток предпринимательской энергии, который реализуется независимо от (или даже вопреки) морали. Все совершенно наоборот: требование морали состоит в том, чтобы зарабатывать деньги независимо от того (или даже вопреки тому), достаточно ли у тебя предпринимательской энергии. Все, что рекомендует молодому человеку Франклин, – это не полезные советы, не лайфхаки, как некоторые теперь выражаются, а моральные предписания по ведению достойной жизни. В этом специфическом смысле Вебер и понимает дух капитализма.

Капиталистическая этика. Во многом эта специфическая капиталистическая этика родственна традиционной этике. Но под нее оказывается подведен совершенно другой фундамент. Франклин призывает к честности. Честность, безусловно, традиционно важная добродетель. Но для Франклина честность полезна не сама по себе как неотъемлемая характеристика порядочного человека, а потому, что она приносит кредит. Так же обстоят дела и с прочими добродетелями – скромностью, умеренностью, пунктуальностью, прилежанием и т. д. Каждая из них важна не сама по себе, не как таковая, а потому (и в той мере!), что приносит деньги и делает человека, обладающего этими добродетелями, богаче, причем не в духовном, а в прямом финансовом смысле, и успешнее на пути обогащения.