Читаем Драмы полностью

Дон Энрике, одетый в траур, со свернутым листом. — Те же.

Дон Энрике (к Царю)

Позволь, великий Царь, с тобоюОбняться.

Царь

Доброе прибытье,Светлейший Принц.

Дон Фернандо

Так значит верно,Что осужден я, Дон Хуан!

Царь

Мулей, так значит совершилосьМое заветное желанье!

Дон Энрике

Теперь, когда благополучнымТебя я вижу, мне позволь,О, государь, обняться с братом.Фернандо!

(Они обнимаются.)

Дон Фернандо

Милый мой Энрике!Что означает этот траур?Но, впрочем, нет, не говори:Твои глаза сказали столько,Что бесполезным было б слово.Не плачь. Коль ты пришел сказать мне,Что я невольник навсегда,В том высшее мое желанье:Ты мог бы требовать наградыЗа вести добрые, и вместоТого, чтоб траур надевать,Одеться пышно, как на праздник,И ликовать. Как поживаетКороль, мой добрый повелитель?Скажи лишь мне, что он здоров, —Я счастлив. Ты не отвечаешь?

Дон Энрике

Коль повторенные страданьяНам доставляют боль двойную,Пусть сразу их узнаешь ты.

(К Царю.)

И ты, великий Царь, внимай мне:Хоть этот горный склон нам будетДворцом пустынным, здесь, прошу я,Аудиенцию мне дай,И пленнику отдай свободу,Услышавши такие вести.Вся разгромленная армада,Что в тщетной гордости своейБыла для волн тяжелой ношей,Инфанта в Африке оставивЗаложником переговоров,Пошла печально в Лиссабон.И как услышал ЭдуартеТрагические эти вести,Печаль к нему внедрилась в сердце,И то, что было лишь тоской,Преобразилось в летаргию,И, опровергнув говорящих,Что от тоски не умирают,Скончался добрый наш Король.Да будет он допущен в небо!

Дон Фернандо

О, горе мне! Так много стоилЕму мой плен?

Царь

Аллаху зримо,Как тягостна мне эта весть.Но продолжай.

Дон Энрике

Король покойныйРаспорядился в завещаньи,Чтобы за выдачу ИнфантаВам Сеута была сдана.И с полномочьем от Альфонсо,Который нам, взамену солнца,Явился пышною денницей,Я прихожу, чтоб город сдать:И так как...

Дон Фернандо

Замолчи, довольно,Ни слова более, Энрике:Слова такие недостойны,Их неприлично говоритьНи Португальскому Инфанту,Ни христианскому Маэстре,Ни даже подлому и злому,Кто в мире как дикарь живет,Не ведая христовой веры,Сияющей лучом бессмертным.Мой брат, что сопричислен к небу,Пред смертью это завещалНе для того, чтоб исполнялосьДословно это повеленье,А для того, чтоб показать вам,Что хочет воли он моей,Чтоб, значит, вы мою свободуДругими средствами искали,Другим, жестоким или мирным,Неукоснительным путем.Сказавши: "Сеуту отдайте", —Он завещал вам: "ПредпримитеЧто только можно, и усильяПусть и до этого дойдут".Но как же можно, как же можно,Чтоб христианский, справедливыйКороль отдать решился мавруТот город, что им куплен былСвоею кровью, потому чтоЛишь со щитом и шпагой, первый,Он утвердил свои знаменаНа боевых его зубцах?И главное еще не в этом:Сдать мавру город, заслуживший,Чтоб католическая вераВ нем торжествующей была,И в храмах умолявший Бога,С благоговеньем и любовью?Да разве это было б делом,Достойным честных христиан,И соблюденьем правил веры,И христианским милосердьем,И бранной славой португальской,Чтобы Атланты вышних сфер,Чтобы возвышенные храмы,На место светов золотистых,В которых луч играет солнца,Прияли мусульманский мрак,И чтоб враждебные им луны,Родив подобные затменья,В церквах осуществляли ужасТаких трагедий роковых?Так значит это будет благом,Чтоб храмы превратились в хлевы,Часовни сделались конюшней,Иначе, ежели не так,Чтоб обратилися в мечети?И тут язык мой умолкает,Тут пресекается дыханье,Тут мукою я удушен:Лишь при одной подобной мыслиГотово сердце разорватьсяИ волосы восстали дыбом,И телом овладела дрожь.То было бы не первым разом,Что хлев и ясли оказалисьГостеприимными для Бога;Но раз мечети, в них для насНавеки будет знак позорный,И надпись нашего бесславья,Гласящая: "Здесь Бог когда-тоИмел жилище, а теперьЕго прогнали христиане,И помещен здесь ими Дьявол".И даже это позабыто,(Как общий приговор гласит)Что в дом чужой никто не входит,Чтобы, хозяина обидеть, —Так разве будет справедливо,Чтоб в Божий Дом вошел порок,И нами был сопровождаем,И мы, чтоб он вошел вернее,Ему посторожили двери,А Бога выкинули вон?Католики, что пребываютС своими семьями, с богатством,В том городе, быть может станут,Чтоб только их не потерять,Трусливо отпадать от веры.И мы доставим им возможностьВпадать в соблазн греха такого?И будут дети христианПеренимать у мавров нравы,И подчиняться их обрядам,И жить сочленами их секты?И столько жизней дорогихИз-за одной, совсем ничтожной,Должны погибнуть безвозвратно?Но кто же я? Ужели больше,Чем просто смертный человек?Коль быть Инфантом — умножаетМое значение, я — пленный:Невольник притязать не можетНа пышность почестей; я — раб:И значит, тот впадет в ошибку,Кто назовет меня Инфантом.Так кто ж распорядиться может,Чтоб жизнь единого рабаТакой ценою окупилась?Кто умирает, тот теряетСвою физическую цельность[32],Ее я в битве потерял:Раз потерял, так значит умер:Раз умер, было бы деяньемС разумной мыслью несовместным,Чтоб ныне ради мертвецаНавек погибло столько жизней.Так пусть же это полномочьеРазорвано на части будет,И станет искрами огня,И станет атомами солнца.

(Разрывает полномочие, которое привез Энрике.)

Но нет, я съем обрывки эти,Да не останется ни буквы,Способной миру возвестить,Что мысль подобная возниклаВ умах у знати лузитанской[33].Царь, я твой раб, распоряжайсяСвоим слугой, повелевай;Я не хочу своей свободы,Ей обладать не в состояньи.Вернись на родину, Энрике:Скажи, что в Африке меняОставил ты похороненным,Затем что жизнь моя отнынеВо всем подобна будет смерти.Фернандо, христиане, мертв;Остался вам невольник, мавры;Для ваших, пленники, страданийПрибавился товарищ ныне;О, небо, смертный человекТвои восстановляет церкви;О, море, скорбный умножаетРыданием твои пучины;О, горы, темный к вам пришел,Чтоб жить средь вас, как ваши звери;О, ветры, нищий удвояетДрожаньем крика ваши Сферы;Во мгле глубин твоих, земля,Себе мертвец могилу роет;Чтоб все вы, Царь, и брат, и мавры,И христиане, и созвездья,И небо с морем и с землей,И солнце, и луна, и горы,И звери дикие узнали,Что ныне, между злоключенийИ бедствий, некий стойкий принцВозвысил свет христовой верыИ оказал почтенье Богу:И если б не было другогоМне основания, как то,Что в Сеуте одна есть церковьВо имя вечного ЗачатьяВладычицы земли и неба,Я б сотни жизней потерял,Чтоб лишь она не потерялась.

Царь

Неблагодарный, безучастныйК моей победоносной славе,К величью царства моего,Как ты дерзаешь отказать мнеВ моем желанье самом сильном?Но если ты в моих владеньяхСильнее правишь, чем в своих,Что ж тут мудреного, что рабстваТы не почувствовал? Но еслиСебя моим рабом признал ты,С тобой я буду как с рабом:Твой брат и все твои пусть видят,Что как невольник самый подлыйТеперь ты ноги мне целуешь.

Дон Энрике

Какая боль!

Мулей

Какая скорбь!

Дон Энрике

Какой удар!

Дон Хуан

Какая пытка!

Царь

Ты мой невольник.

Дон Фернандо

Это правда,И в этом месть твоя ничтожна;Из лона темного землиДля однодневного скитаньяИсходит человек, рождаясь,Чтоб разные пути изведатьИ снова возвратиться к ней.Благодарить тебя я должен,Не обвинять, ты научаешь,Как достоверного жилищаСкорей могу достигнуть я.

Царь

Раз ты невольник, ты не можешьИметь ни прав, ни притязаний,И если Сеутой владеешьИ признаешь, что ты мой раб,И признаешь меня владыкой,Зачем же не сдаешь мне город?

Дон Фернандо

Затем, что он не мой, а Божий.

Царь

Повиновения законТебе не говорит ли ясно,Что должен ты повиноваться?Так я тебе повелеваюСдать город.

Дон Фернандо

Небо нам велит,Чтоб раб всегда повиновалсяХозяину лишь в справедливом;А ежели рабу хозяинПрикажет, чтобы он грешил,Его он слушаться не должен;Грех, сделанный по приказанью,Есть грех.

Царь

Тебя велю убить я.

Дон Фернандо

И будет жизнью эта смерть.

Царь

Так чтобы жизнью смерть не стала,Живи, всечасно умирая;Узнай, что я могу быть гневен.

Дон Фернандо

А я пребуду терпелив.

Царь

Но ты не выйдешь на свободу.

Дон Фернандо

Но Сеута твоей не будет.

Царь

Эй, кто там!
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Дело
Дело

Действие романа «Дело» происходит в атмосфере университетской жизни Кембриджа с ее сложившимися консервативными традициями, со сложной иерархией ученого руководства колледжами.Молодой ученый Дональд Говард обвинен в научном подлоге и по решению суда старейшин исключен из числа преподавателей университета. Одна из важных фотографий, содержавшаяся в его труде, который обеспечил ему получение научной степени, оказалась поддельной. Его попытки оправдаться только окончательно отталкивают от Говарда руководителей университета. Дело Дональда Говарда кажется всем предельно ясным и не заслуживающим дальнейшей траты времени…И вдруг один из ученых колледжа находит в тетради подпись к фотографии, косвенно свидетельствующую о правоте Говарда. Данное обстоятельство дает право пересмотреть дело Говарда, вокруг которого начинается борьба, становящаяся особо острой из-за предстоящих выборов на пост ректора университета и самой личности Говарда — его политических взглядов и характера.

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Чарльз Перси Сноу

Классическая проза ХX века / Современная проза / Драматургия / Проза