Драмы

Хлебников молча подходит к Черногубову, берет у него из рук книгу, молча смотрит, возвращает. Общее молчание.

Хлебников. У тебя когда поезд?

Черногубов. Да часок есть еще.

Хлебников. А, дядя Федя, вот кого рад видеть! А Павлик где?

Александра Ивановна. Занимается со Степаном. Хлебников (идет к двери, кричит). Эй, Павлик! (Возвращается). А ты моряку пирожков на дорогу напекла?

Александра Ивановна (напряженно). Напекла. Хлебников. Ну правильно.

Вбегает Павлик, за ним — Степан. И останавливаются как вкопанные.

А почему никто меня не спрашивает: что было в МК? Ну хоть ты, Саша?

Александра Ивановна. Что было в МК?

Хлебников. А почему не спрашиваешь, из-за чего я опоздал?

Александра Ивановна. Из-за чего ты опоздал?

Хлебников. Из-за того и опоздал, что заезжал по пути домой в министерство. Теперь спросите: почему я заезжал по пути в министерство? Я заезжал в министерство, чтобы внести за восемь истекших со дня моего исключения месяцев партийные взносы. Вот так. Сегодня четверг — партийный день. Прием партийных взносов. Заплатил за каждый месяц по двадцать копеек! (Хохочет). Как домашняя хозяйка. (Марьяне). Дура, не плачь! Так как же, Марьяна: мать по левую сторону, я по правую, а?.. (Показывает на Степана). А этого куда?

Марьяна. Не болтай глупости, папа.

Александра Ивановна. Не дерзи, Марьяна.

Хлебников. Пусть дерзит. Сегодня можно!

Черногубов. Давай лапу, Алексей.

Хлебников. Погоди, не всё. А где мне сделали отметку, что я уплатил членские взносы? (Марьяне). Ну, ты...

Марьяна. Где тебе сделали отметку, папа?

Хлебников. Вот здесь. (Вынул партийный билет). Вот так. (Пауза). Погодите, еще не всё. Вы не спросили — кто сделал мне эту отметку? Ее сделал секретарь партийной организации главка предприятий Востока... товарищ Солдатов. Тот самый секретарь той самой партийной организации, которая ходатайствовала перед МК подавляющим большинством голосов об отмене своего прежнего решения. И я счастлив, да, именно счастлив, что парторганизация сама ходатайствовала об этом. (Черногубову). Теперь жми, морская душа!

Они обнимаются с Черногубовым.

Черногубов. Да ты расскажи, как дело было.

Хлебников. Расскажу, все тебе на вокзале расскажу. Четыре с половиной часа одно персональное дело разбирали. Наших коммунистов из главка всех до одного вызвали. Говорили без регламента. (Засмеялся). По правде сказать, момент был, когда, помоему, про меня и вовсе забыли. Да и сам я тогда забыл, что разбирается мое дело. Большой разговор по существу — о бдительности, подлинной и мнимой. О врагах партии — скрытых и явных.

Черногубов. О Дымникове разговор не возникал?

Хлебников. Возникал.

Черногубов. Ну?

Хлебников. Сказал как есть. И еще добавил: окажется невиновным — рад буду. Всегда лучше, если одним честным человеком на свете больше. (Неожиданно). Дай еще тебя обниму!

Черногубов. Да ну тебя!

Дядя Федя. Позволь и мне пожать твою честную руку, ангел мой. (Жмет руку Хлебникову).

Черногубов. От беспартийных большевиков.

Телефон.

Александра Ивановна (берет трубку). Да. Дома. Быкова? Какая Быкова? (Радостно). А, здравствуйте, здравствуйте. Сейчас дам. Тебя, Алексей... Которая руку мне пожала...

Марьяна. И люстру зажгла!

Хлебников (взял трубку). Вера Владимировна! Да, спасибо, принимаю поздравления. Так и должно было быть, Вера Владимировна. Что? Ну, Вера Владимировна, зачем же? (Закрыл рукой трубку, Марьяне). Дурища, ревет, как ты... Ладно, Вера Владимировна. Завтра увидимся. (Повесил трубку). А почему никто меня не спрашивает, где я работаю? Дядя Федя, где я работаю?

Дядя Федя. Где ты работаешь, душенька?

Хлебников. Я работаю начальником технического отдела главка предприятий Востока.

Марьяна (зло). А он?

Александра Ивановна. Господь с ним, Марьяна. Реабилитировали отца, хватит тебе.

Марьяна. Мне не хватит. Не хватит! (Хлебникову). Я о Полудине.