Дразнилки

Она дернула Выхина на себя – слишком сильно даже для толстушки. От неожиданности он запнулся, начал падать, увлекая девочку за собой. Маро завалилась на бок, громко, с одышкой, хрюкнув. Разжала пальцы, царапнув по запястью ногтями так, что остались глубокие красные следы.

– Вы с ума сошли? – спросила старушка, глядя на Выхина.

Возле нее вырос Вано, замахнулся и ударил по голове клюшкой. Будто шайбу забрасывал. Голова старушки дернулась, руки взмыли вверх и тут же безвольно опустились. Вано толкнул ее в спину, роняя лицом на землю. Перевел взгляд на Выхина, ухмыляясь расплющенными губами, которые были все в мелких гнойных трещинках.

По щекам Выхина словно мазнуло холодом. В горле пересохло.

– Твоя очередь, – хихикнула Маро, тряся в воздухе толстыми короткими ручками. Рукава платья трещали по швам и расползались, обнажая посиневшую заиндевевшую кожу. – Не убежишь, жирдяй! Будешь знать, как нарываться. Будешь знать!

– Сама жирная! – огрызнулся он нелепо и по-детски и побежал – одновременно с шестнадцатилетним изуродованным парнем Вано, которого здесь не должно было быть. Вано прыгнул наперерез, размахивая клюшкой. Ударил по надгробию, сбивая осколок, чиркнул по скамейке. Выхин же, вжимая голову в плечи, отпрянул, побежал, петляя, по утоптанным тропинкам к дороге.

В спину кричали, вопили и улюлюкали. Перед ним выпрыгнул Капустин. Он не вырос, не успел, и сейчас едва дотягивался Выхину до плеча. Мелкий и щуплый, но невероятно страшный – с торчащим из глазницы гвоздем, с дырками в черепе, с бледной кожей, свисающей со щек голубоватыми завитушками, с желтыми редкими зубами и с куцым, будто обгрызенным носом.

Капустин взмахнул клюшкой:

– Иди сюда, урод!

Выхин затормозил, прикрывая руками лицо, врезался в Капустина, подмял его под себя, оттолкнул. Воздух вокруг заискрился снежинками, и Выхин почувствовал жгучую боль в груди, в затылке, в горле. Будто вдохнул кусочки льда, которые застряли в гортани и начали замораживать внутренности.

Кто-то завыл по-волчьи. Заклокотал холодный смех, от которого заболело в ушах. Выхин дернулся, не помня себя от ужаса, мотнул головой, осматриваясь – Капустина не было, – и бросился зигзагами, через оградки, ломая кусты, утопая кроссовками в сухой земле чужих могил, к лесу, скорее.

Оглянулся. Тени преследовали. Клубы искристых от инея теней. Футболка прилипла к спине. В ушах звенело.

«Тили-тили-тесто, жених и невеста!»

«Андрей, Андрей, сделал шапку из гвоздей!»

Выхин вспомнил, как рисовал Вано: вычерчивал измазанные кровью губы, поломанный нос, заплывшие глаза. Выражение лица как у форменного идиота, который не может связать двух слов. Тот рисунок сочился агрессией. Вано был боевой машиной без мозгов. Таким он оставался и сейчас.

Лес начался внезапно. В сторону Выхина словно прыгнули дрожащие тени деревьев, потом стало влажно и прохладно, тропинка оборвалась, сменившись дерганой колеей, а за ней оказался заросший овраг с рыжим кустарником по краям.

Выхин влетел в овраг, едва не переломав ноги. Упал на ладони, больно оцарапал их сухими колючками. Вскочил, продрался сквозь кустарник, оказался среди деревьев, в мякоти сырой земли и тишины. Сразу стало легче дышать. Раскаленный болт в затылке провернулся еще раз, но уже не причинял сильной боли. Лес нравился Выхину с детства.

Он стер пот с глаз, побрел вглубь леса, боясь оглядываться.

Может быть, Выхин сошел с ума, получил тепловой удар, свалился в обморок прямо у могилы отчима или даже по-настоящему, без шуток, умер – но все равно боялся оглянуться и проверить, так ли реальны тени с хоккейными клюшками, как были реальны всего несколько минут назад.

Сердце колотилось, и звуков громче пока не было слышно. Выхин перешел с бега на быстрый шаг, обогнул полувысохший ручеек, щурился, поглядывая на яблоко солнца, то и дело выскакивающее сквозь листья деревьев – пытался сориентироваться на местности, хотя понятия не имел, где находится и куда бредет.

А ведь в этих лесах пропадали люди. Раз – и оставались от них только надувные лодки, палатки, рюкзаки.

Где-то возле реки, да?

Он остановился, прислушиваясь. Осторожно повернулся, готовый броситься наутек сразу же, если увидит что-то подозрительное или страшное.

Никого не было. Никто его не преследовал.

Тем не менее.

Далекий звук воды различить было трудно, но возможно. Местные реки, ледяные и опасные. Притягивали отчаянных людей, словно мотыльков. И его как-то притянули, не отпускают.

Выхин почувствовал холод в кармане, запустил туда руку, вытащил камень с узором. Когда он успел взять его? Память снова играла злые шутки.

Извилистый кроваво-красный узор как будто изменился. Иней сыпался из-под пальцев, оставляя на поверхности камня мелкие капельки.

– Что здесь происходит? – спросил Выхин вслух.