Дремеры. Проклятие Энтаны

Помедлив, господин Бернел кивнул. И после недолгого колебания я рассказала ему о последних днях жизни его сына, стараясь, как могла, смягчить свои слова. В самом конце Огаст Бернел внимательно взглянул на меня, и в его глазах я увидела, что он понял из моего рассказа куда больше, чем было сказано. Он произнес:

– Спасибо. Обещаю, что… наша семья вас больше не потревожит. Прощайте.

Я покидала особняк Бернелов в задумчивости: дядя оказался прав и одновременно ошибся. Как и я. Мы сталкиваемся с черствостью и расчетом там, где ожидаем найти чувства, и при этом находим понимание у тех, на кого и не надеялись. Наверное, мне никогда в этом не разобраться. Но одно я знаю точно: этот долг своего сердца я исполнила.

* * *

В последнюю поездку меня вызвался сопровождать Кинн.

Когда перед этим я обратилась со своей просьбой к Матушке Иддакии, она мягко уточнила, не хочу ли я поручить это дело Служительницам. Я отказалась, и тогда Матушка дала слово, что раздобудет необходимые мне сведения.

Мы катили по улицам, становившимся всё у́же, а ухоженные, богатые дома сменились невзрачными зданиями рабочего квартала. Даже яркая осенняя листва не могла скрыть налет нужды и тревог, невидимой взвесью осевший на пыльных окнах, давно не крашенных ставнях и унылых тротуарах. И всё же в походке спешащих мимо людей и на их уставших лицах проглядывало и что-то другое – надежда: теперь перед каждым были открыты все пути, стоило только захотеть.

Дом, у которого мы наконец остановились, ничем не выделялся в ряду остальных: трехэтажный, грязно-бежевого, почти серого цвета, на окнах – простые ставни.

Помогая мне выбраться из фаэтона, Кинн задержал мою руку в своей.

– Ты уверена, что справишься одна?

Я решительно кивнула. Хотя я была готова к холодному приему, однако чувствовала: мне надо встретиться и с этим прошлым.

Когда я зашла в дом, меня на мгновение отбросило в Квартал Теней. Здесь было так же пыльно и неуютно, разве что из-за дверей слышались людские голоса. Подниматься пришлось на самый верхний этаж, и меня кольнуло стыдом: как же они всё это время справлялись?..

На мой стук долго никто не выходил. И когда я уже решила, что пришла не вовремя, дверь наконец открылась и на пороге показался рыжеволосый мальчишка.

– А вам кого? – удивленно спросил он, беззастенчиво меня разглядывая.

Внешне он не был похож на Донни, но от проблеска такого же безудержного любопытства я едва сдержала слезы. Кашлянув, чтобы прочистить горло, я произнесла:

– Тэн?.. Ты меня не помнишь?

– Э-э… – протянул он, а потом его глаза округлились. – Леди из Садов! – Однако через секунду его лицо опало, и он пробурчал: – Вам лучше уйти, пока мама не услышала. Она, это… в общем, не обрадуется, если вас тут увидит.

– Я пришла попросить у нее – и у тебя – прощения. И узнать, могу ли я… могу ли я как-то помочь твоему отцу?

Тэн застыл с приоткрытым ртом, и я заметила, что на месте выпавших молочных зубов у него уже растут новые. Потом он задумчиво почесал за ухом и смущенно сказал:

– Ну… Мама тогда всё-таки сама пробудила йерилл. Он и правда слабоват вышел, отец долго восстанавливался, ходил потом с трудом… Но он уже давно вернулся к работе, иначе как?

Из глубины квартиры вдруг раздался женский голос:

– Тэн! Ты где?

– Я сейчас, мам! – крикнул он через плечо и, повернувшись ко мне, сказал: – Мне пора, а то она волноваться начнет.

Я вздохнула и, вытащив из кармана мешочек с денежными камнями, протянула Тэну.

– В таком случае можешь ей это передать? Тогда я не смогла вам помочь, но вам и сейчас наверняка пригодится.

Он с недоверием уставился на мешочек, а потом шепотом спросил:

– Это что, деньги?.. – Он вдруг яростно замотал головой: – Нет-нет! Мне мама не поверит, скажет, что стащил у кого-то. Вы уж лучше тогда сами.

* * *

…Когда я возвращалась от семьи Тэна, то улыбалась, положив голову на плечо Кинна.

Отдавать долги бывает непросто, и иногда это требует от нас мужества, но взамен мы получаем что-то невероятно ценное – радость примирения не только с другим человеком, но и с самим собой.

Однако моя радость слегка померкла, когда по возвращении дворецкий встретил нас сообщением, что дядя ждет в кабинете.

– Что-то случилось, Гаэн? – спросила я.

– Господин Линд не сообщил подробностей.

Обеспокоенно переглянувшись, мы с Кинном поднялись наверх. В кабинете мы застали не только дядю, но и Кьяру – она сидела на диванчике и с безучастным видом изучала оливковый ковер. Я села рядом с ней, а Кинн остался стоять.

– Я получил сегодня новости из Альвиона, – сказал дядя, поднимаясь из-за стола. – Касательно… кхм, Имрока Дейна и Иврен Немеи.

Я почувствовала, как напрягся рядом со мной Кинн. Кьяра подняла голову и посмотрела на дядю, который теперь подошел к книжному шкафу и поправил ровно стоящие корешки.

– И что вы узнали? – решилась спросить я, видя, что говорить он не торопится.

Медленно обернувшись, дядя ответил: