Дремлющий демон Декстера

На следующий день в половине второго мы встретились в маленьком ресторанчике в нескольких кварталах к северу от аэропорта. В галерее магазинов ему удалось втиснуться между лавкой автозапчастей и оружейным магазином. Это место, недалеко от штаб-квартиры полиции Майами-Дейд, мы оба хорошо знали — там готовили лучшие в мире кубинские сэндвичи. Может, это и мелочь, но уверяю вас, бывают моменты, когда спасти ситуацию способен только «медианоче», и тогда «Релампаго» — единственное место, где его можно купить. Морганы ходят туда с 1974 года.

В любом случае я чувствовал необходимость небольшого, легкого намека на то, что все налаживается, — если не настоящий праздник, то хотя бы подтверждение, что дела идут все лучше и лучше. Возможно, я ощущал себя бодрее просто потому, что перед этим выпустил немного пара с моим дорогим другом Яворски, но я на самом деле чувствовал себя необъяснимо хорошо. Я даже заказал batido de mame — кубинский коктейль со взбитым молоком и уникальным ароматом — этакое сочетание арбуза, персика и манго.

Деб, конечно, была не в состоянии разделить мое иррациональное настроение. Она выглядела так, словно долго изучала мимику крупной рыбы, до крайности грустной и упавшей духом.

— Пожалуйста, Дебора, — взмолился я, — если ты не возьмешь себя в руки, твое лицо таким и останется. Люди будут принимать тебя за морского окуня.

— За копа они уж точно меня не будут принимать, — заявила она. — Потому что им я никогда больше не буду.

— Ерунда! Разве я не обещал?

— Да-а. Ты также обещал, что все сработает. Но ничего не сказал о взгляде, которым на меня будет смотреть капитан Мэттьюс.

— О, Деб. Он смотрел на тебя? Извини.

— Пошел ты, Декстер! Тебя там не было, и не твою жизнь смыло в унитаз.

— Я предупреждал, Деб, что поначалу не все будет гладко.

— Ну, по крайней мере, насчет этого ты оказался прав. По словам Мэттьюса, я близка к отстранению.

— Однако ведь именно он дал тебе разрешение в свободное время познакомиться с делом поближе?

Она вздохнула:

— Он сказал: «Я не могу остановить тебя, Морган. Но я очень разочарован. И я думаю, что сказал бы твой отец».

— А ты ответила: «Мой отец никогда бы не закрыл дело, когда в тюрьму посадили не того»?

— Нет. Но я так подумала. А как ты узнал? — удивилась она.

— Ты на самом деле этого не сказала, правда, Деб?

— Нет.

Я подтолкнул к ней ее стакан:

— Выпей немного batido de mame, сестрица. Жизнь налаживается.

— Ты издеваешься?

— Я? Никогда, Деб. Как я могу?

— Да очень просто!

— Нет, правда, сестрица. Ты должна мне верить.

Какой-то момент она смотрела мне в глаза, потом отвела взгляд. Деб так и не дотронулась до своего коктейля, и очень жаль. Он великолепен.

— Я верю тебе. Но, клянусь Богом, не знаю почему! — Дебора продолжала смотреть на меня, и какое-то странное выражение мелькало у нее на лице. — Иногда я не уверена, что это правильно, Декстер.

Я одарил ее самой широкой и убедительной братской улыбкой:

— В течение следующих двух-трех дней обнаружится что-то новое. Обещаю.

— Откуда такая уверенность?

— Просто знаю.

— Но почему ты так этому радуешься?

Я хотел сказать, что меня радует сама идея. Сама мысль о том, чтобы увидеть еще раз это бескровное чудо, радовала меня больше всего, что только можно представить. И конечно же, это не то чувство, которое могла бы разделить Деб, так что я оставил его при себе.

— На самом деле я рад за тебя.

— Ну да, я забыла, — фыркнула она и отхлебнула коктейль.

— Слушай, или Лагуэрта права…

— Что значит меня грохнули и трахнули.

— Или Лагуэрта не права, а ты жива и девственна. Ты еще со мной, сестрица?

— Мм, — промычала она, явно раздраженная моим терпением.

— Если бы ты любила спорить, поставила бы ты на то, что Лагуэрта хоть в чем-либо права? В чем угодно?

— Может быть, насчет моды, — сказала Дебора. — Она и в самом деле красиво одевается.

Принесли сэндвичи. Официант кисло уронил тарелку с ними на середину стола и вихрем унесся назад за стойку. Все равно сэндвичи очень хороши. Я не знаю, что отличает их от других «медианоче» в нашем городе, но они и вправду лучше: хлеб, хрустящий снаружи и мягкий внутри, идеально правильный баланс свинины и пикули, сыр растаял в самый раз — чистое блаженство. Дебора играла соломинкой в своем коктейле.

— Деб, если моя смертельная логика не может тебя вдохновить, если сэндвич от «Релампаго» тоже не может тебя вдохновить, тогда действительно поздно. Ты уже мертва. Тебя грохнули.

Она посмотрела на меня взглядом морского окуня и откусила кусочек:

— Очень вкусно. Видишь, как я вдохновилась?

Я не смог убедить бедняжку, и это ужасный удар по моему «эго». Я накормил ее по традиционному рецепту семьи Морган. И принес ей прекрасные новости, даже если она в них таковые не распознала. И если все это не смогло заставить ее улыбнуться — ну, знаете ли… в конце концов, я не волшебник.