Древнее зло в кресле босса

Сначала задрожала от предвкушения, но через пару секунд заставила себя остыть. Ведь это и есть его способ решения любых проблем! Хмурюсь – на тебе оргазм. Трудный день – на тебе расслабляющую ванну, а потом оргазм. Плохая оценка за контрольную – на тебе смешные разговоры, заставляющие забыть обо всем, потом ванну, потом оргазм. И плевать на то, что так я еще больше погружаюсь в счастливое небытие. Хоть амулет надевай, честное слово, чтобы тошнота в мыслях исчезла!

Гриша продолжил спокойно, не выдавая, что его в моем состоянии тревожит:

– Видимо, ты все-таки начала делить на грязное и чистое. Может, я какой-нибудь гребаный пророк, а не Древнее Зло?

Я встала, забыв о потрясающей лазанье на тарелке, и заявила решительно:

– Точно, пророк. Потому сегодня я отправлюсь домой. Подумаю, где правильное, а где неправильное!

– А лучше оставайся, – он призывно улыбнулся. – Уладь с собой все дилеммы и начинай ставить мне ультиматумы. К примеру, ты мне минет, а я завтра утром собираю юристов и переписываю фабрику на наследников. Видишь, любую игру можно сделать интересной, стоит только захотеть.

– В том-то и проблема! – зашипела я. – Вижу, что от тебя всего можно добиться – угрозами, шантажом, уговорами или лаской. Но это не делает самого тебя лучше. Ты грязь, Гриша, по природе своей. И я была обречена тебя полюбить – для меня же не могло быть мужчины привлекательнее, чем с таким бардаком внутри! Это чистое чувство, абсолютно предсказуемое. Но оно не делает чище тебя!

– У-у, значит, нужно твои ультиматумы сделать более сложными…

Он не понимает, или только делает вид, поскольку имеет все основания полагать, что я прокричусь и сдамся, как десятки раз до того сдавалась. В порыве раздражения я забылась – подлетела к двери и, едва коснувшись ее, сумела распахнуть. Но не вылетела на свободу, а развернулась к мужчине, который остановился в проеме, и закричала, обвиняя:

– Видишь?! Вот об этом я и говорю! Это знак – во мне становится столько черного, что я твою идиотскую дверь без труда открываю!

– Это не знак, а показатель, – поправил Гриша. – Того, что ты сейчас очень злишься – на себя саму. За то, что влипла в такую грязь, которой раньше не знала, но и выдрать себя из нее не можешь. И к этому ощущению можно привыкнуть, моя Любовь.

– Ну уж нет, не собираюсь я привыкать! Тогда выход один – никогда больше тебя не видеть!

Я выкрикнула подобное от переизбытка нервозности, вряд ли пока всерьез полагала, что мне хватит духу. Но слова прозвенели, сотрясли воздух. Или этот грохот раздался уже не от меня?

Сильно вздрогнула, осознавая, что открытая дверь с размаху захлопывается, а меня относит назад ветряной волной. В страхе обернулась вновь, уже ожидая разглядеть на лице почти всегда спокойного Григория всплеск ярости.

Ошибки не было – он словно даже побледнел, медленно приближаясь ко мне, а черные радужки глаз расплывались острыми лепестками и с каждым шагом краснели. И это была не известная мне страсть, а буря.

Я снова бросилась к двери, но не успела даже коснуться – Гриша перехватил меня за плечо и развернул, с силой прижимая спиной к поверхности. В такую эротическую игру мы тоже играли – весьма замечательно, но вот именно в этой сцене не содержалось ни капли чувственности.

– Кажется, придется форсировать события, моя Любовь, – угрожающе произнес Гриша мне почти в губы. – Интересно, бессмертие сдвинет твои приоритеты в какую-то сторону? Безусловно! – он ответил сам себе.

А я испугалась:

– Не смей! Я уже говорила, что не хочу!

– А я вижу, что ты сводишь себя с ума. Так не правильнее ли не оставить тебе выбора – тогда сможем сходить с ума вместе…

Отбиваться и кричать было бессмысленно. Но через пару секунд я вообще перестала отслеживать происходящее – он начал как с поцелуя или своего питания, но потом вынудил меня ловить уже его выдохи, не оставляя права выбора. Я визжала, царапала ему лицо, пока не утонула в невозможности, но и энергия куда-то пропадала – черного внутри становилось так много, что оно не вмещалось, потому съедало все мешающее. Перед тем, как потерять сознание, я определенно смогла выдавить слово «Ненавижу».

⁂

Очнулась в одной из спален, медленно огляделась – вот именно здесь мы еще и не успели побывать в поисках разнообразия. Почти сразу накатили слезы, но я попыталась зажмуриться и заново осознать.

Бессмертие может быть подарком, бесспорно. И, вполне вероятно, когда-то я сама бы о нем попросила – даже представляю эти формулировки: «Хочу быть с тобой вечно, милый. Да к тому же у тебя такой дурной характер, что с моей стороны будет преступлением оставлять тебя без присмотра…» Но гигантская разница в том, прозвучало мое желание или нет. В моем случае произошло настоящее насилие – оно именно таким и было, если вспомнить, что я из последних сил сопротивлялась, а он продолжал. Давно зная, кем он является, я впервые увидела подтверждение – Древнее Зло делает то, что хочет. Он даже любить будет так, как удобно ему.

Гриша оказался рядом – я чувствовала, хоть на него и не смотрела. Заметив, что я уже в сознании, начал монотонно инструктировать: